Именно в тот вечер к ним во двор забежала лесная лиса. Она была бледной, её глаза тускло блестели, а движения – медленными и неестественными. Вита замерла. Она чувствовала это: лиса была под воздействием тьмы. Может быть, не такой глубокой, как у Мортема, но достаточно сильной, чтобы сделать её почти неживой.
Кико встал и тихо подошёл к ней, не пугая. Вита сделала шаг вперёд, присела на колени, и, не думая, как раньше, просто протянула руку. Лиса на мгновение замерла, затем коснулась её ладони мордочкой. И тогда это снова произошло: свет. Он не был видимым, но она его ощущала – как пульсацию, как лёгкий ветер внутри. Лиса вздрогнула, её глаза прояснились, и она резко вскочила, огляделась – как будто только что проснулась. Потом тихо юркнула обратно в лес, оставив за собой запах хвои и свободы.
Вита сидела молча, глядя на свою ладонь. Это был её дар. Её сила. Она могла пробуждать.
Но вместе с этим приходило и понимание: если она может возвращать жизнь, то кто-то может её забирать. Мортем. Он становился сильнее. Это чувствовали и Этернитас, и Кико, и сама Вита. И чем больше существ он подчинял, тем важнее было не просто владеть силой, но и научиться управлять ею.
– Сегодня ты сделала еще один важный шаг, – сказал Этернитас, появившись на тропинке, как будто знал, что это произойдёт именно в этот вечер. – Но впереди ещё много дорог. И каждая из них будет проверкой.
Вита встала, взяла Кико на руки, а Луна и Мило побежали впереди, размахивая хвостами. Она не знала, что её ждёт завтра, но теперь она точно знала, кто она.
Не просто девочка.
Не просто подруга енота.
А та, кто умеет пробуждать.
Глава 2. Щенки от соседки
В последние дни весны в воздухе чувствовалась особая лёгкость. Солнце щедро согревало улицы Суботицы. У дома Виты стоял тихий вечер, наполненный пением птиц и запахом свежескошенной травы. Вита сидела на ступеньках крыльца, Кико уютно свернулся клубочком у неё на коленях. Она рисовала в своём блокноте – картинку, на которой они с енотом сидели под огромным дубом, окружённые светом и магическими узорами. Она любила рисовать свои приключения – в них было что-то особенное, личное и волшебное. Именно в такие моменты она чувствовала, как будто её внутренний свет выливается на бумагу через карандаши и краски.
Вдруг с другой стороны забора послышался знакомый голос: