Сигарета тлела в пальцах, я снова затянулся, глядя на подъездную аллею. Мой дом – трехэтажный особняк в классическом стиле, окруженное садом, был воплощением моего успеха.
Я построил его, как строил свою жизнь: без лишних деталей, но с безупречным вкусом. Здесь все подчинялось моим правилам. Даже Полина, с ее идеальной сдержанностью, вписывалась в эту картину.
Я был доволен. Все шло по плану.
Вдалеке послышался звук мотора. Черный «Мерседес» медленно въехал на аллею, остановился у парадного входа. Прищурился, наблюдая, как шофер вышел из машины и открыл заднюю дверь.
Из автомобиля появилась девушка. Я замер, не выпуская сигарету из пальцев.
Она была… не такой, как я ожидал.
Полина упоминала, что ее дочь – школьница, воспитанная в строгих английских традициях, и я, признаться, представлял себе нечто серое, невзрачное, скованное школьной формой и правилами.
Но эта девушка…
Она вышла из машины с легкостью, будто не замечала тяжести мира. Белая блузка, аккуратно заправленная в клетчатую юбку до колен, подчеркивала ее стройную фигуру. Две косички, слегка растрепанные после долгого перелета, падали на плечи, а очки в тонкой оправе придавали ей вид одновременно хрупкий и дерзкий.
Она остановилась, поправляя ремешок рюкзака, и подняла голову, словно почувствовав мой взгляд.
Наши глаза встретились.
Я забыл, как дышать.
Ее взгляд – ясный, открытый, с едва уловимой искрой любопытства ударил меня, как электрический разряд. Это было не просто ощущение, а физический удар, от которого что-то внутри меня с хрустом надломилось.
Затянулся сигаретой, обжигая пальцы тлеющим фильтром, но дым вдруг показался горьким. Кашлянул, пытаясь вернуть себе контроль, но ее глаза, эти чертовы глаза, продолжали смотреть прямо в меня.
Она не отводила взгляд, и это было… неправильно. Никто не смотрит так на меня. Никто не смеет.
Отошел в сторону, выдохнув дым в теплый воздух. Сердце стучало чуть быстрее, чем нужно, и я злился на себя за это.
Что за ерунда? Она просто девчонка, дочь моей будущей жены. Ей восемнадцать. Она никто. Просто часть сделки, часть плана.
Но почему тогда ее взгляд до сих пор жжет мне кожу? Почему я чувствую, как моя броня – та самая, которую я выстраивал годами, начинает трещать, словно тонкий лед весной?
Затушил сигарету в пепельнице, с силой вдавив окурок в металл. Надо взять себя в руки. Это просто момент слабости, ничего больше.