Полина открыла дверь в комнату, и я вошла, бросив рюкзак на пол. Кровать с балдахином, белые шторы, старинный стол с резными ножками. На стене – картина, пейзаж с темными соснами и туманным небом.
– Ну как? – Полина стояла в дверях, сложив руки. – Правда, уютно? Я говорила Алексею, что ты любишь книги, и он велел поставить вон тот шкаф. Там уже есть что-то по биологии, кажется.
Взглянула на шкаф – тяжелый, дубовый, с застекленными дверцами. За стеклом виднелись корешки книг. Шагнула ближе, пробежав глазами по названиям. «Молекулярная биология клетки», «Вирусология: основы»… Серьезно? Я посмотрела на Полину, пытаясь понять, шутит она или нет.
– Он сам это выбрал? – спросила, не скрывая скептицизма.
– Конечно! – Полина снова засияла. – Я же говорю, он очень внимательный. Хочет, чтобы тебе было комфортно. Мы будем семьей, Алиса. Это так важно.
– Ясно, – отвернулась к окну, чтобы она не видела, как я сжала кулаки.
Семья. Какое лицемерие. Она вспомнила обо мне только ради свадьбы, ради картинки, которую хочет показать своему жениху и его партнерам. Я для нее – реквизит. Но я не собиралась играть по ее правилам.
– Можно я отдохну? – спросила, не оборачиваясь. – Перелет был долгим.
– Конечно, дорогая! – Полина шагнула ко мне, будто собираясь снова обнять, но я ловко отошла к окну, делая вид, что поправляю штору. – Отдыхай. Вечером поужинаем все вместе. Ты познакомишься с Алексеем. Он тебе понравится.
– Угу, – буркнула, глядя на сад за окном.
А вот я не собиралась никому нравиться. И уж точно не собиралась подыгрывать ее планам. Пусть делает, что хочет. Мне плевать. Но тот взгляд из окна… Он не выходил из головы.
Полина вышла, тихо закрыв дверь. Тишина. Наконец-то. Я упала на кровать, глядя в потолок. Неделя. Всего неделя, и я свободна.
Но почему-то мне казалось, что эта неделя будет длиннее, чем я готова вытерпеть. И этот дом, с его стариной и антиквариатом, почему-то казался слишком опасным.
Глава 3
Я сидел во главе стола, глядя на серебряный подсвечник, отбрасывающий дрожащие тени на белую скатерть. Ужин был подан с той безупречной точностью, к которой я привык: фарфоровые тарелки, хрустальные бокалы, мягкий свет, создающий иллюзию уюта.
Но уют был обманом.
Внутри меня бушевал шторм, который я с трудом сдерживал. Полина сидела слева, ее голос звенел, как колокольчик, заполняя столовую бесконечным потоком слов. Она говорила о свадьбе, о гостях, о цветах, которые должны прибыть завтра. Я кивал, но не слушал.