Ее дом находился примерно в пятнадцати минутах ходьбы от моей работы, что очень радовало. Теперь я мог каждый вечер приходить к ней, если бы только она сама этого захотела.
Лана стояла у входной двери и мялась. Видно, что устала и замерзла, однако не торопилась зайти. Она брала меня за руку и тут же отпускала ее, открывала рот, чтобы что-то сказать, но так и замирала на первом слоге. Я тоже стоял и медлил, хотя был старше ее и имел все шансы сделать первый шаг.
– Иди, заболеешь, – кивнул ей на дверь.
– Я бы пригласила тебя, но папа дома…
– Ерунда, в другой раз познакомимся.
И Лана нехотя повернулась к домофону, приложила брелок к датчику, он запиликал. Во мне внутри запиликало расстройство от недосказанности или… незавершенности такого ужасного и одновременно прекрасного свидания.
– Лана? – позвал ее я.
– Да? – с надеждой обернулась она.
– Дождь был лишним. Хочу исправиться. Можешь встать вот здесь?
Она подошла туда, куда я указал рукой, абсолютно не понимая, что будет дальше. Я, скинув рюкзак, забрался на бетонный постамент, ведущий в подвал многоэтажки, оттолкнулся и крутанул сальто. Пролетая над Ланой, легонько коснулся губами ее губ. Невесомый поцелуй распалил во мне огонь, оголив чувства. Во время приземления я потерял контроль, поскользнулся на мокрой траве и влетел между двумя кустарниками, развалившись в дворовом саду. Головой я угодил прямо в цветы, а вот телу повезло меньше – влажная земля прилипла к джинсам и футболке, неприятно перекатываясь по открытым участкам кожи.
– Эд! – вскрикнула Лана и бросилась меня поднимать.
– Совсем неромантично вышло, – пробубнил я.
– Нет, все прекрасно. Только предупреждай в следующий раз!
Общими усилиями мы вытащили меня из садовой могилы. Весь грязный, в земле, мокрый, с кровоточащей ранкой на руке я походил на восставшего мертвеца. Таким дорога только в ад. Или ванну, что мне и предложила Лана. Но я отказался, сославшись на то, что добегу до кафе за пять минут. Мы снова попрощались, обменялись натянутыми улыбками… а потом она быстро сказала:
– Предупреждаю!
– Что? – только и успел спросить я.
Лана решительно обвила руки на моей шее и поцеловала. Первые две секунды я боялся ее испачкать, на третью секунду нашего поцелуя прислонил собой к стене, на четвертую – проник языком в ее рот, на пятую – неистово целовал, сжимая в руках ее бедра. На шестую… седьмую… я уже не считал, но мы целовались так долго, что на фоне снова послышались капли начавшегося дождя…