– Лин, гад такой меня бросил! Сказал, что не желает больше красться в мою спальню с черного хода! Даже весточку не прислал! А ведь я ему второго ребенка родила! Конфуций с ними, с подарками! Но хоть пару слов можно было черкнуть?!
– Да любит он вас. Просто обиделся.
– Да что ты в этом понимаешь! В любви! Ты ж евнух!
– Сами-то вы с покойным мужем, чем занимались? Бульоном его кормили и массаж делали. Скажете, не любили его?
– Любила, – соглашаюсь я. – Но все равно. С Лином-то отношения мои не платонические. Напротив. Постель нас всегда мирила. И я рассчитывала, что светлейший долго не выдержит.
– Он вам кольцо-то не вернул, – хитро щурится Хэ До. – Верный знак. Так, проучить хочет.
– Ага. Живет со своей кикиморой. Может, уже и спит с ней.
Вообразив себе в масляных красках эту картину, снова принимаюсь горько рыдать.
– Да жена его видит не чаще, чем вы, моя госпожа. У него Стена завалилась, и повозки с рабочими застряли на переправе. Там недавно дожди прошли. Сильные.
Я тут же перестаю плакать:
– Откуда знаешь?
– Про дожди? Так я родом из тех мест. Наши края в этом месяце все время заливает.
– А я думала, тебе кто-то написал…
– И написали. Я ж говорю: родня там у меня.
– Представляю себе масштабы катастрофы! Из Лина строитель, как из меня кухарка! Я хоть и насобачилась за три года при кухне лепить лапшу долголетия, но торт не испеку. Лин Ван – блистательный боевой генерал, но ни разу не архитектор. Там с геометрией нелады и пространственным воображением. Пожизненно. Потомки меня не простят. Трындец Стене! Но на войну я князюшку отпустить не могу. Пусть передохнет. Не мальчик уже, мечами-то махать парными.
– Ага. А кикимора, это кто?
– Ну, типа кумихо. – Тут я вовремя вспоминаю, что девятихвостая лисица кумихо злой мифологический персонаж корейской культуры. А меня закинуло в Китай! От горя в голове все перепуталось! – То есть эта… Хули… Забыла второе слово.
Оно понятно. Я бы и на первом остановилась, когда речь идет об этой воровке чужих мужчин. Ли Лу которая.
– Цзин? – подсказывает Хэ До.
– Вот-вот. Хули-Цзин. Оборотень, злыдня девятихвостая. Хули короче с Цзином через тире.
– А, нечисть! Не поминайте, ну ее. Еще примчится по наши души. Нате-ка, – Хэ До лезет в закрома и протягивает мне литровый бурдюк.
– Чего это?
– Винцо домашнее. Глотните для настроения.