– Ты же подарил её мне? Думаю, будет честно, если я её заберу, тем более, я это заслужила. Ты также очень хорошо знаешь: если бы я захотела, то отсудила бы у тебя в десятки раз больше, но, к счастью, мне этого не нужно. Машину и дачу я возвращаю тебе. И хочу, чтобы ты понял: угроз боятся только слабые, неуверенные в себе люди, и запугать можно тех, кто это позволяет. А насчёт квартиры: если ты мне не поможешь, я прекрасно обойдусь и без тебя; только что скажут люди, подумай! Почему-то мне кажется, для тебя это очень важно; может, я ошибаюсь? Что молчишь, язык проглотил?
– Да вот, смотрю и удивляюсь: как я был глуп, что не разглядел в тебе всё это за семь долгих лет! Правильно говорят: любовь ослепляет!
– Тебя ослепили деньги, а не любовь; это не одно и то же! Женя, когда ты поживёшь один, вдалеке от меня, поймёшь, что всё к лучшему. Тебе только тридцать два, у тебя всё впереди. Мы друг друга не любим, поэтому у нас и не получилась крепкая семья.
– Говори за себя!
– Мы опять пошли по кругу: ты такой белый, пушистый, я такая неблагодарная сука; так мы не договоримся, и, вообще, тебе лучше уйти!..
Саша тогда, конечно, выпроводила мужа, но ощущение вины не покидало её. Да, он не понимал, возможно, и не любил её; да, он пользовался её красотой. Он держал её взаперти вопреки её желанию, но при этом у него была и положительная сторона: он никогда не повышал на неё голоса, не обижал, учитывал все её пожелания, если они не противоречили его собственным желаниям. Денег для неё он не жалел, хотя Саша не особо в них нуждалась.
Александра вспомнила, как жили её родители: едва сводили концы с концами, но дома царили любовь, понимание, спокойствие. Жили они бедно, но хорошо – в любви и согласии. Папа ни разу не повысил голос на маму, также и она на него. Она была их единственным ребёнком, мама больше рожать не могла, и это мучило её.
У Саши родители были детдомовскими и держались друг за друга горой. Мама в детстве часто рассказывала, как они с папой встретились в первый раз в детском доме. Бабушка умерла, когда Сашиной маме была тринадцать, и оставила маму и её младшего брата одних на всём белом свете.
– Нас, конечно, отдали в детдом, – рассказывала мама. – Я, когда переступила порог этого дома, в первый же день встретила Толика. Мы долго смотрели друг на друга, прежде чем заговорить. Влюбились с первого взгляда.