Но – не полагается обыскивать дом в отсутствие хозяина. По крайней мере, особняк старого графского рода.
Поэтому я шел следом за Толубеевым. Сразу за моей спиной пыхтел Трегубов, за ним вышагивал Зотов, а замыкали процессию полицейские.
– Останьтесь снаружи, – коротко велел им Зотов.
Но я отрицательно качнул головой.
– Полицейские могут нам понадобиться.
В кабинете, несмотря на летнее время, жарко пылал камин. Дверцы шкафов были распахнуты. На паркете и на письменном столе из полированного вишневого дерева в беспорядке валялись бумаги.
– Сжигаете свой архив? – спросил Зотов старого графа.
– А вам какое дело? – невежливо ответил Толубеев.
– Никакого, – согласился Никита Михайлович.
И посмотрел на меня.
Пора было начинать.
– Дайте мне ключ от кабинета, – попросил я Толубеева.
Граф нехотя мне протянул ключ на медной цепочке.
Я запер кабинет изнутри и кивнул одному из полицейских:
– Стойте возле двери.
А потом повернулся к графу.
– Итак, вы сами привезли деньги из банка?
– Да, – раздраженно ответил граф. – Привез и поставил ларец на стол в кабинете. Потом вышел переодеться, при этом запер кабинет на ключ. А когда вернулся – денег уже не было!
– Ларец пропал вместе с ними?
– Нет! – выкрикнул граф. – Он стоял на столе и был заперт!
– Где ларец сейчас?
– В шкафу.
– Прошу вас, поставьте его на стол и откройте.
– Что это за представление? – вмешался банкир Трегубов. – Я думал, вы собираетесь еще раз осмотреть кабинет.
– Именно это мы и делаем, – улыбнулся я. – Начнем с ларца. Вдруг деньги в нем, а мы их просто не заметили.
– Цирк! – фыркнул банкир.
Но он ошибался. Это был не цирк, а трагедия.
Граф Толубеев поставил ларец на стол и открыл крышку. Для этого ему пришлось достать из кармана еще один ключ – поменьше, и тоже на цепочке.
– Отойдите в сторону, – попросил я. – И смотрите внимательно.
А затем достал из кармана свирель.
При виде свирели банкир Трегубов стремительно побледнел. Его глаза расширились от изумления, челюсть отвисла.
А затем банкир с неожиданным проворством бросился к двери.
– Держите его! – крикнул я полицейским.
Банкира скрутили. Он сопротивлялся молча, с бешеным упорством. И даже укусил одного из полицейских за руку, но не сумел прокусить плотное сукно мундира.
– Наденьте на него наручники! – нетерпеливо скомандовал Зотов.
И повернулся ко мне: