Возле площадки скучал одинокий извозчик в желтом мобиле с черной полосой на боку. Я распахнул дверцу мобиля и плюхнулся на заднее сиденье.
– В Ремесленный квартал!
– Едем, ваша милость! – охотно кивнул извозчик, трогая мобиль с места.
По булыжной мостовой Шепчущего моста мы переехали на правый берег. Извозчик ехал осторожно, чтобы не задавить зевак, которые всегда собирались на мосту. Невская вода, разбиваясь о каменные опоры, шептала завораживающие сказки – за это мост и прозвали Шепчущим. Нужно было только взяться за чугунные перила, закрыть глаза и слушать.
Я иногда приходил на мост дождливыми осенними вечерами, когда холодный ветер с залива сдувал с него всех романтиков и влюбленных. Вода тихо плескалась о камни, шум дождя придавал волшебным историям неповторимую сладость.
При каждой встрече мост рассказывал мне что-то новенькое, ни разу не повторяясь.
Я проводил взглядом юношу в потертой одежде. Он был похож на конторского служащего. Вцепившись в перила, юноша крепко зажмурился и слушал с таким выражением, словно мост рассказывал ему что-то очень важное.
Неподалеку жонглер в цветном трико ловко подбрасывал светящиеся шары. Вот они образовали в воздухе вытянутый циферблат. В центре циферблата возникли стрелки и быстро побежали по кругу. Когда стрелки сошлись на двенадцати, светящиеся шары взорвались и разлетелись стаями рубиновых, золотых и изумрудных бабочек.
– Каков ловкач? – одобрительно сказал извозчик, кивком указывая на жонглера.
Ему хотелось поговорить с ранним пассажиром.
– До карнавала еще две недели, – улыбнулся я.
– Артисты уже вовсю готовятся, – подхватил извозчик. – На мостах и на площадях – везде маги, фокусники, музыканты.
Немногочисленные зрители с восторгом аплодировали. К ногам жонглера, звонко прыгая по камням, полетели мелкие монеты.
Извозчик высадил меня на узкой улочке возле кирпичного здания артефакторных мастерских. Мастерские принадлежали роду Пожарских.
– Подождите меня, – кивнул я, протягивая извозчику серебряный рубль.
– Сколько угодно, ваша милость! – радостно улыбнулся извозчик.
Сева Пожарский дожидался меня, нетерпеливо прохаживаясь вдоль улочки. Волосы на его голове стояли дыбом, глаза покраснели. К холщовому фартуку прилипли свежие деревянные стружки.
– Ты совсем не спал, князь? – с улыбкой спросил я.