– Неужели я и сегодня единственный гость? – посмотрев, что в прихожей нет обуви, изумлённо приподнял бровь Фролов.
Гад какой, ему ещё и хватает наглости удивляться. И это после того, как он в прямом смысле отобрал у меня нескольких подруг, вслед за тем, как я его с ними познакомила. У Светки, видите ли, семья не подходящая, отец, о ужас, был условно осуждён на полгода за экономическое преступление. Тоже мне – великий грех. Ну мухлевал немножечко мужик с налогами и дальше-то что? Можно подумать, у Дамира в фирме кристально чистая бухгалтерия. Да никогда не поверю. Элю он невзлюбил, потому что та ляпнула, что у неё уже есть парень. Ой как вспомню, как долго и нудно Фролов после мне вдалбливал, что мальчикам от девочек нужно только одно, что в пятнадцать лет ещё рано с кем-то встречаться, и ныл… и ныл… А Марину отвадил вообще ни за что. За, по его мнению, плохую учёбу. Она, якобы, будет тянуть меня вниз. Вообще-то, Мариша неплохо училась, не отличница, конечно, но твёрдую четвёрку всегда получала.
– А зачем нам кто-то ещё? Отпразднуем в семейном кругу. Да и приглашать мне особо некого. Учёба отнимает всё время, некогда с друзьями общаться, – не краснея и не ощущая чувства вины, без стеснения навешивала я Дамиру на уши лапшу.
– Что, совсем ни с кем не общаешься?
Фролов не просто спросил, он ещё на лице изобразил беспокойство.
Только вот меня теперь не проведёшь. Плавали, знаем. Скажу, что общаюсь, устроит допрос. С кем? Фамилии? Телефоны? Адреса? И всё на листке в письменной форме каллиграфическим почерком.
– Только в перерывах на парах, а так – нет.
– А почему их не пригласила?
Да пригласила, конечно, причём пятнадцать человек, только к двенадцати ночи и в клуб.
– Не знаю, не такие у нас близкие отношения.
Да ну-у. Неужели Фролов улыбнулся?! Всё, бегу отмечать в календаре этот день красным маркером. А то потом захочу вспомнить, когда же свершилось это редкое и великое чудо, а не вспомню.
– Дамир, как же я рада тебя видеть, – когда мы вошли в гостиную, томно произнесла Ба и протянула Фролову руку, чтобы тот, не приведи Господь, не забыл, что даму приветствуют, целуя ладонь.
– Софья Дмитриевна, всё цветёте, – приняв руку Ба, Фролов наклонился и дотронулся губами до её кожи.
Закатила глаза. Может, ещё патефон включим, велим служанке на стол подавать, а сами обсудим губернские новости? Что за кустарная вечеринка в стиле восемнадцатого века?