Когда автобус прокатился по пустым улицам, его сердце гремело, как барабан. Александр наблюдал за девушкой, чтобы вычислить подходящий момент. Мгновения, кажется, растягивались и сжимались, превратившись в вечность. Он выжидал, пока автобус проезжал мимо единственной остановки на длинной, безлюдной улице. Двери закрывались, звук мотора заглушал вздохи и шорохи.
Внезапно он понял – это момент. Это тот самый момент, когда все, что накапливалось внутри, должно осуществиться. Его движения были осторожными, непредсказуемыми, а когда он приблизился к ней, выразительная улыбка исчезла с её лица. На миг их глаза встретились: её глаза изумленно расширились, и в этот момент она не успела осознать, что же именно произошло.
В этот момент Александр не испытывал ни сожаления, ни сомнений. Внутри него бушевала ярость – ярость на мир, на людей, которые когда-либо были к нему равнодушны. Он использовал предмет, приготовленный заранее, и в мгновение ока её крики, введённые в замешательство, были заглушены гулом двигателя.
В тот момент она стала просто очередной жертвой – частью его мрачной истории. Смерть случилась быстро, без лишних слов. Александр не знал, насколько он сам мог быть жестоким, пока этот момент не стал явным. В его голове воцарилось блаженство – чувство, которое он никогда не испытывал раньше. Он был на пике своих возможностей и наконец-то осознал, что может контролировать жизнь и смерть, а её тело мгновенно стало частью его нового мрачного мира. Именно с этого момента его кровавое дело началось – с этой первой жертвы, оставившей неизгладимый след в его разуме и навсегда изменившей его судьбу.
После того злополучного вечера жизнь в городе продолжалась, как и прежде. Несущийся автобус вновь стал несущей реальностью для его пассажиров, которые не подозревали о том, что стальные двери скрывают от них страшную тайну. События унесли жизнь одной девушки, но для окружающих она осталась просто «негативной новостью», вскользь упомянутой в местной газете. За утренним кофе многие даже осуждали её за нечувствительность, не понимая, что именно она стала жертвой скрытого ужаса.
Александр продолжал вести обычную жизнь, а его план совершения преступлений стал частью рутины. Ему удавалось сохранять невозмутимость; на лице отражалась добродушная улыбка, а в глазах – отсутствующее выражение. Он стал мастером двуличия, шутя с соседями, оказывая помощь пожилым людям и даже участвуя в местных акциях – он был настоящим шутом, на зависть всем, кто видел в нём только доброту и добрососедство.