Воспоминания медленно возвращались: пронизывающий холод, от которого до сих пор ныли пальцы, голод, толкнувший ее на преступление. Изольда не сразу решилась, долго скиталась по городу, сглатывала слюну при виде ароматного хлеба в витрине. Потом, когда стемнело, пряталась от патрулей, вышедших на охоту «ночных бабочек» и их хозяев. Закончить свои дни в «веселом доме» она не желала, хотя Бертрам Стилтон только порадовался бы.
Сердце кольнуло. Как там сестры? Малышка Агнесса совсем кроха, а в детской так холодно! Вдобавок кормилица у нее дурная, прикладывается к бутылке.
«Еще один рот», – голос отчима с характерной презрительной интонацией явственно прозвучал в голове. Он не говорил этих слов, но наверняка так думал. Бертрам требовал сына, второго, на случай если с обожаемым Эриком что-нибудь случится, а тут еще одна девочка…
Мать скончалась спустя два месяца после появления Агнессы на свет – сложная беременность после нескольких выкидышей подряд и не менее трудные роды подкосили ее. Тем же вечером Изольда оказалась на улице. Бертрам не мог допустить, чтобы совершеннолетняя падчерица присутствовала при оглашении завещания, получила хотя бы су от покойной, не говоря о ее землях.
«Все же Агнесса его дочь, – успокаивала себя Изольда, – он позаботится о ней». В любом случае ничего поделать она не могла, только уповать на то, что обе сестры живы и здоровы.
Однако следовало проверить, кто и о чем беседует у коттеджа.
Натянув еще мокрые, не просохшие за ночь чулки, Изольда на цыпочках подошла к окну, чуть приподняла створку. На нее пахнуло морозной свежестью; в нос ударили запахи хвои и ладана.
На отоптанной тропинке возле дома стояли двое мужчин в одинаковых черных плащах со стоячими воротниками. Сначала Изольда испугалась, приняв одного из них за отчима, но быстро убедилась, что мужчина походил на лорда Бертрама Стилтона только цветом волос.
Обсуждали непонятные предметы, Изольда и слов таких никогда не слышала.
– Маги! – с облегчением подумала она, закрыла окно и с интересом оглядела место, куда ее занесла судьба.
Ночью Изольда не запомнила ничего, кроме собора, только разрозненные фрагменты: дорожки, коттедж, лестницу.
На территории академии легко уместились бы несколько деревушек. Об ее истинных размерах Изольда могла только догадываться по зыбким очертаниям деревьев на горизонте и лесу многочисленных башен и башенок, венчавших старинные стены. Имелись тут и собственный виноградник, и плодовый сад. Ограда последнего почти вплотную примыкала к коттеджу.