То, что надо.
Пренебрежение в мой адрес нисколько не меняло моего отношения к ней. Искать оправдание своему необдуманному шагу я не хотел. А смысл? Я мог думать только о ней.
Полина продолжала высказывать мне свое недовольство, когда я сократил расстояние между нами и, обхватив ее запястья ладонями, поцеловал ее.
На секунду Поля замерла. Всего мгновение. А после она начала вырываться. Перед тем, как люди Даля нам помешали, я успел провести языком по ее губам. Ожидаемо сладкая. Несмотря на то, что пропустить меня в свой ротик она отказалась, я был вне себя от восторга.
Будучи прижатой к моему телу, Поля почувствовала, как член в штанах напрягся. Трясущимися руками оттолкнула меня и снова принялась осыпать проклятиями.
– Клим Евгеньевич, я должен Вас проводить.
Приглашавший меня пройти парень выглядел нерешительным. Очень мило с его стороны. Личный прием Даля. Какое почтение. Следуя за парнем, я размышлял, не выместить ли и на нем свой гнев. Второе свидание псу под хвост.
Войдя в приватную зону, я заметил Эдуарда Наумовича. Старый извращенец. Впервые я так оценивающе рассматривал человека, которого знал с детства. Мой мозг отказывался верить в то, что Поля с ним спит. Думать об этом было противно. Молоденькая девушка и он, годившийся ей в отцы.
Привычной для себя решительной и быстрой походкой он направился ко мне и протянул руку.
– Здравствуй, Клим, – по Далю никогда нельзя было считать его истинное настроение. Ироничное равнодушие его конек. Мало кто еще владел таким. – Проходи, нам надо поговорить.
Вошел официант. В комнате повисло молчание. Легким кивком головы Даль разрешил ему оставить напитки на столе.
– Из уважения к твоему отцу я сначала с тобой поговорю. Если не поймешь, буду решать вопрос привычным для себя способом, – вертя в руках бокал с виски, произнес он, когда мы остались одни.
– Вы не подходите Полине, – разводить пустую болтовню не было никакого желания. – Эдуард Наумович, при всем уважении, Вы для нее старый.
Откинув голову назад, он расхохотался.
– О, да, Клим! Я всегда знал, что ты далеко пойдешь! – поставив бокал на стол, он растер ладонью свой подбородок, словно проверяя, кололась ли щетина. – Я могу размазать тебя. Прямо здесь. А после и Женю. Но не буду этого делать. Неинтересно. Лучше я дам тебе шанс побороться. Действуй. С радостью посмотрю, как ты разобьешься в лепешку.