Мы с грохотом спускались по лестнице, которая уступами опускалась всё ниже и ниже, пока не уперлась в ещё одну дверь. Здесь мужик, выхватив из монетницы ещё советский «пятак», приложил его к пробою замка и дёрнул массивную ручку. Очередная, на вид тяжёлая, дверь сразу открылась. Я шагнул внутрь, а мой попутчик, задержавшись, поднял голову, и пристально посмотрел вверх. Наконец он спокойно закрыл проход и приложил к замковому пробою теперь уже трёхкопеечную монету. Но после этого он повернулся ко мне и попросил:
– Ну-ка дай посмотреть, какие у тебя монеты.
Я достал бумажник.
Увидев рубль с Гагариным, посвящённым двадцатилетию первого полёта, он аж затрясся! – Вот это лучше любого замка! Он приложил коллекционный предмет к пробою и облегчённо вздохнул.
– Ну всё, теперь можно не торопиться. Садись – он указал на один из трёхногих табуретов, зачем-то стоящих тут.
Прямой, как тоннель метро коридор, в котором мы оказались, уходил вдаль. И даже горящие под потолком лампы не давали увидеть его конца.
– Ну что, Борис, – обратился ко мне «бомж», – вот и сбылась твоя мечта. – И видя моё изумлённое лицо, он поспешил добавить, – Только ни о чём меня пока не спрашивай. Вот доберёмся до станции – тогда и будешь задавать вопросы. И, надеюсь те, кому ты их будешь задавать, утолят твоё многолетнее любопытство. А я не уполномочен вести такие разговоры. Моё дело – просто доставить тебя к месту назначения.
Он сел на второй табурет, и мне показалось, что оба стула синхронно под нами качнулись.
– Ты бы это – глаза прикрыл, – посоветовал он, – а то с непривычки ощущения бывают не очень…
«Ну да, – полезли идиотские мысли в мою голову, – глаза прикрою, а он хрясь меня по лбу и все юбилейные монеты вытащит!» Понимая, что мысль дурацкая, глаза я всё-таки не зарыл и дальнейшее принесло мне кучу отвратительных переживаний, которые в конце окончились рвотными позывами.
Нас буквально несколько секунд с невероятной скоростью несло по коридору, и резкое торможение в конце и вызвало то, о чём меня предупреждали…
– Ну вот, – вздохнул «бомж», – предупреждай-не предупреждай, толку никакого.
– Слушай, ты, – вытирая рот платком, зло проговорил я, – кто так предупреждает!
– Ах, извините, сударь, – издевающимся голоском заговорил мой спутник, – к сожалению, я не успел прочесть лекцию, о вашем вестибулярном аппарате, который не переносит некоторые виды перегрузок.