Конечно, был он человек интеллектуально развитый и мог отличать зёрна от плевел. Этому способствовала и работа, обеспечивавшая его самыми разнообразными потоками информации. Однако вот так, с глазу на глаз, пообщаться с тем, кто воочию видел фронт и может рассказать, что там происходит, он смог впервые. И я, несмотря на то что был уставшим, рассказывал ему всё как есть, иногда по несколько раз пересказывая тот или иной момент, углубляясь в детали то с одной, то с другой стороны.
За разговорами мы довольно быстро добрались до Вустермарк и приблизились к стоящему на окраине двухэтажному четырёхквартирному дому, который можно было назвать коттеджем на четыре семьи.
– Вы будете жить на втором этаже. Квартира номер два. Если вас спросят, скажите, что сдал вам ее ефрейтор Ганс Моор. Сам же он уехал на Восточный фронт. Запомнили?
Вошли в подъезд и под светом тусклой лампы, горящей желтым светом, по деревянным скрипучим ступеням поднялись на второй этаж. Подошли к массивной двери, покрашенной тёмно-коричневой краской.
Прежде чем войти в квартиру, разведчик внимательно осмотрел дверь.
«Ага, проверяет заранее оставленные маяки, по которым можно понять, входил ли кто-то в квартиру без ведома хозяев или нет», – догадался я.
Через полминуты он удовлетворенно кивнул, открыл замок ключом, вошёл сам, после чего зажёг свет и пригласил войти.
Квартира оказалась двухкомнатной, с кухней и совмещённым санузлом. Никаких излишеств в ней не было, если не считать одного напольного торшера. В остальном – обычные шкафы, кровать, стулья, столы. Пузатая тумбочка в углу, блеклые обои с цветочками.
Я вошёл в большую комнату и, подойдя к окну, понял, о чем меня ранее предупреждал разведчик.
С противоположной стороны дома, метрах в двадцати, располагалась железная дорога. Точнее, первый путь этой самой дороги. Через десяток метров от первого был второй, потом третий, четвёртый… Всего я насчитал двенадцать путей. За ними стояли, приткнувшись друг к другу, длинные ангары и водонапорная башня. Левее, в километре от нас, над рельсовым полотном горбатился узкий, но длинный пешеходный железнодорожный мост. Конечно, при желании можно было пройти по нему, но я сомневался, что кому-то захочется подняться по лестнице на такую высоту, если есть возможность преодолеть железнодорожные пути без лишних физических нагрузок.