– Я всё понимаю, – Арис с трудом выдерживал их взгляды. – Я просто не могу жить дальше, зная, что не попытался.
– Это эгоизм, – резко сказала Эмма. – Ты говоришь "долг", но это похоже на бегство. От нас. От жизни.
Люси встала, пошатнувшись:
– Я не могу спокойно сидеть и ждать, когда ты исчезнешь. Мы уже теряли друзей, Арис…
Арис встал тоже, голос стал твёрже:
– Я не прошу прощения. Но хочу, чтобы вы знали: вы – часть моей жизни. И я вас всех люблю. Но сейчас я должен быть один.
– Нет, – прошептал Пьер, качая головой. – Не так. – Он встал и подошёл вплотную. – Если ты упрям – я пойду с тобой.
– Что?! – Люси подалась вперёд, в глазах блеснули слёзы.
– Мы не можем отпустить тебя одного, – твёрдо сказал Пьер. – Мы не семья, если смотрим, как один из нас уходит умирать.
– Не надо! – возразил Арис, напряжение прорвалось в голосе. – Это мой путь, не ваш! Я не хочу, чтобы вы страдали из-за меня!
– А ты думаешь, мы не страдаем сейчас?! – крикнула Люси. – Ты уходишь, а нам остаётся только ждать, пока ты исчезнешь!
Пауза. Все дышали тяжело, будто комната стала меньше.
– Я… – начал Каспер и замолчал, затем снова – медленно: – Мы выросли в приюте, в одной комнате. Я знал, когда ты злой, когда ты молчишь, когда врёшь. И сейчас ты лжёшь себе. Ты боишься идти один, даже если не признаёшь этого.
Эмма осторожно взяла Ариса за руку:
– Если ты уйдёшь – я пойду с тобой. Не потому, что хочу умереть. А потому что верю в тебя. Мы либо вместе, либо никак.
Арис потрясённо посмотрел на всех. Он хотел сказать “нет”, но язык будто прилип к нёбу. Он увидел в их глазах – страх, гнев, любовь, решимость. Настоящую, не надуманную.
– Хорошо… – тихо сказал он, голос дрогнул. – Если вы так решили – я буду ждать у ворот.
– Мы придём, – отрезал Пьер. – И если попытаешься уйти один – я сам тебя оттуда вытащу.
Люси подошла ближе:
– Останься с нами хотя бы ненадолго… Я… хочу поговорить.
Однако, Арис уже был в прихожей, накидывая пальто. Все были удивлены такому поступку. Он резко вышел из дома и быстрым шагом, почти бегом, стал возвращаться к себе домой по пустеющему городу. Небо потемнело, а число прохожих резко сократилось, оставив улицы окутанными предвечерней тишиной.
Добравшись до своего дома, Арис вновь окунулся в суету подготовки, пытаясь забыть, что происходило в последние часы. В полумраке он тщательно перепроверял вещи для предстоящего похода. Каждая мелочь складывалась в его рюкзак, напоминая, что путь впереди будет трудным и опасным. В его глазах каждая вещь становились символами выживания в суровом мире, где каждое утро могло стать последним.