– Илюш, ты снова задерживаешься? – в мелодичном голосе жены проскальзывают нотки разочарования, и от этого мне становится еще хуже.
Да, блять. Снова задерживаюсь. С тех пор, как Ольга прилетела в командировку ко мне на работу, я стал задерживаться. Находить какие-то неотложные дела, важные встречи, срочные проекты. Любые отговорки, лишь бы звучало правдоподобно.
Раньше такого не было. Очень редко. Я всегда спешил домой. К ней. К нашей уютной квартире, к теплому ужину, к её нежным объятиям.
А тут… Ничего не могу с собой поделать. Меня словно магнитом тянет к Ольге. К этой запретной, мать его, страсти.
– Чуть-чуть, Катюш, – смягчаю тон, стараясь, чтобы в голосе не прозвучала фальшь. Чувствую перед ней свою вину. Огромную вину, которая давит на меня, словно тяжёлая плита. Надо, что ли, в цветочный заехать. Давно жене цветы без повода не дарил. Может, хоть чуток легче станет.
– Хорошо. А то ужин остывает, – продолжает Катя, и её голос такой теплый, такой заботливый. Родной. – Я твои любимые тефтельки с пюре приготовила. И салат с капустой! Все, как ты любишь.
Бля. Удар под дых. Совесть уже не просто грызет, она рвёт мою душу на жалкие клочки. Хватаюсь за грудь, пытаясь избавиться от этого мерзкого, тошнотворного чувства.
– Спасибо. Уже лечу, – сдавленно отвечаю я, ощутив, как во рту резко стало сухо. Пересохло, словно в пустыне.
– А ты видео так и не посмотрел? – уже порываюсь сбросить вызов, как жена задает этот вопрос. Сердце аж в пятки уходит.
– Эм… Нет. Ещё не успел посмотреть, – лгу я, и эта ложь обжигает меня изнутри.
Конечно, не успел. Кто бы там смотрел. Ты, дружок, кое-чем другим был занят. Точнее, другой.
Еблан. Конченый еблан.
– Посмотри скорее, Илюш! Там наш Стёпка такие пляски у меня отжигал, что живот весь ходуном ходил! Жаль, что тебя не было рядом… Но зато хоть на видео посмотришь, – воодушевленно продолжает жена, и я нервно закашливаюсь, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. Херово так, что какая-то паническая атака подступает. Дышать трудно. В груди жжет.
– Хорошо, – глухо отзываюсь я, с трудом сдерживая дрожь в голосе.
– Люблю тебя, – ласково произносит жена, и эти слова… Словно гвозди в крышку моего гроба.
– И я… Скоро буду, – шепчу я, и быстро сбрасываю вызов. Не могу больше слышать её голос. Не могу больше лгать.