принял он нашего Спасителя, пусть и в арианской трактовке! В арианской. Я, Дионисий Малисфен, говорю вам: надо принимать горькую правду, ибо ложь плетется дьявольскими силами.
– Календарь? Дионисий? Что-то знакомое, – пробубнил Прокопийский.
Неосознанно его потянуло подойти поближе, и в процессе он случайно наступил пожилой женщине на ногу.
– Простите великодушно, – последовали извинения.
Но не только он желал оказаться у «сцены». Сквозь плотное скопление зевак к подиуму пробивались двое стражей, ответственных за порядок на данном участке. У одного на глазу красовалась повязка. А второй был примечателен густыми волосами, что торчали иглами ежа. У каждого на левом плече красовался повязка из синей ткани.
Хорошим подспорьем для их продвижения вперед стали раздражающие звуки глиняного свистка и размашистые толчки локтями. Завидев расступавшихся людей, Дионисий несколько побледнел, вспотел, но продолжал говорить.
– Еретик, про ариан вещает, – внезапно отрапортовал охранителям порядка слушатель из первых рядов. На него недоумённо вытаращились стоящие рядом.
– Сейчас разберемся, – пробухтел стражник. – Всем разойтись!
Проповедник умолк. Волшебная аура вдохновляющей речи растворилась в аромате пряностей от ближайшей лавки. Люди с недовольным гудением подчинились. Лишь несколько храбрецов оставались стоять, однако угрозы получить дубиной по спине заставили их задуматься о делах поважнее.
– Спускайтесь! – пригрозил страж и тут же помог – как ему казалось — сойти с ящиков оратору.
Кесарий со стороны увидел грубое стаскивание. Лишённый вспыльчивого нрава и не имеющий горы мышц, он старался избегать конфликтов. Пройди мимо – не получишь неприятностей. Но сейчас в нём забродил нектар справедливости, и он рванул к уводящим монаха от трибуны.
– Чего вам, а? – покосился на него «одноглазый», когда расстояние между ними составило пару шагов.
Прокопийский переборол остатки волнения в груди и произнёс:
– Я присутствовал на проповеди – ничего крамольного!
– Решили погеройствовать? Вы вообще кто?
– Простой секретарь, переписчик.
– Знакомы с ним? – Задержанного слегка тряхнули.
– Заочно, – протянул Кесарий.
– У нас усиленные меры в связи с визитом папы, – объяснил страж с ежовой шевелюрой. – Поэтому нам пришлось…
– Мы были обязаны, – вклинился опытный напарник, – пресечь еретическую пропаганду.