Однако, ни энергии, ни желания поддаваться сейчас каким либо эмоциям у нее попросту не было. Из ощутимого только немного хотелось есть, и все – в остальном Оливию охватила какая-то апатия. В остальном же девушка ощущала себя, как безмозглая, бесцельная сомнамбула – тело вроде и существует, но у разума сил на это нет. Поднявшись с кровати, она отправилась на кухню. Проходя мимо гостиной, услышала очередной жуткий вопль зараженного человека…Алиса все еще была там.
На кухне ее ждала весьма необычная картина – Айронхедж, так и не покинувший квартиры, стоял у плиты и с совершенно невозмутимым видом жарил яичницу с беконом, время от времени посматривая то на часы, то на улицу через окно. Шторы на нем были распахнуты, и комнату заливал теплый, мягкий солнечный свет, какой бывает как раз часов в девять утра.
–Проснулись? -не оборачиваясь, произнес Итан. -Садитесь. Надо позавтракать.
–Вы все еще тут? -вяло спросила Доувинд, усаживаясь за стол.
–Да.
–…Зачем?
–Я уже объяснял вам. -он пожал плечами.
Оливия промолчала. Говорить совершенно не хотелось. Не хотелось вообще ничего…
Меж тем, Айронхедж поставил перед ней тарелку с яичницей. Выглядела она до ужаса аппетитно – ничуть не подгоревшая, с румяной, золотистой корочкой и блестящим от жира белком. Умопомрачительный запах бекона лишь усиливал общий эффект, однако Доувинд лишь невыразительно поковыряла ее вилкой. Есть тоже не хотелось.
–…Вам правда лучше поесть. Предстоит длинная дорога.
–Зачем?
–В каком смысле "зачем"? -его брови удивленно поднялись. -Убраться из города. Или вы планировали что-то другое?
–Мистер Айронхедж. -медленно протянула она, вставая со стула. -Я не знаю, что мне делать. Все накрылось медным тазом. Все мои друзья и родители – наиболее вероятно мертвы, город, в котором я жила всю жизнь – разгромлен, а моя сестра превратилась…в эту срань. Что я могу тут сделать?
–… -Итан промолчал, но внезапно в его лице что-то слегка дернулось, как от неконтролируемого нервного тика. Он медленно поднял свои глаза и уставился ей в лицо с тяжелым, но вместе с этим, не настолько каменным, как обычно, выражением. Что-то в его мимике выдавало, что он понимал, о чем она говорит, и ему от этого тоже неприятно и больно.
–Я не думаю что в чем либо остался смысл. -сказала Оливия. -И я не знаю, зачем мне больше жить. Ради кого? Ради чего? Простите, мистер Айронхедж. Если хотите эвакуироваться, то эвакуируйтесь сами…