– Что же ты вытворяешь, кобылка моя норовистая! Без ножа ты меня зарезала! – запричитал взволнованный Штуцер и бросился в мою сторону. Я поспешно выставила вперед здоровую левую руку, сценарист за нее ухватился. – Ты всю линию переиначила! К Зинаиде кроткой возврата нет, как теперь выкручиваться будешь? И другим под тебя подстраиваться придется, на ходу, экспромтом! Опозоримся перед Жирковым!
А ведь прав Василий Петрович. Успех спектакля зависит от слаженности, от гармонии постановки. А гармонии режиссер добивается не одноразовым указанием – годами упорных поисков, месяцами трудных репетиций. Новые семь минут с моим участим в прежней трактовке играть невозможно.
– Я, Василий Петрович, на ладони упала, связки растянула, не в первый раз, это хроника. А когда мне плохо, я злая. Не сдержалась, простите.
– О! Здесь больно? И здесь? Любаша, наложи повязку. Работать сможешь?
– Притерпелась уже.
Прибежала бабушка Люба, с ловкостью профессиональной медсестры зафиксировала запястье, подвесила на шее.
– Слушаем все! – скомандовал Штуцер. – Наша Зина крутая, как яйца на пасху. Отношение окружающих соответственное. Ирина, не ты ее, а она тебя с первого дня знакомства берет под свое покровительство. Поняла? Не напутай. Анна Михайловна, вы с Зиной тон поумерьте, покажите осторожное уважение. Любаша и Фая – в разговоре о смерти мужа оставьте насмешки и поучения. Любаша, фразу «Ой, дурища ты, Зинка», замени на «Ой, не права ты, Зинаида». Уяснили? На сцену, бегом! Анна Михайловна, Зина задержится. Когда войдет, спросите: «Где была?». Она ответит: «В медпункте, не видишь, что ли?» Придумайте ей легкую работу.
Интересно Штуцер общается, мирские и театральные имена в одну кучу свалил. Женщины сели за столики, застучали машинками, занавес распахнулся. Зэчка Лида стала рассказывать, как спрятала любовника в машину и заблокировала, а с мужем в кино отправилась, на комедию. Повесть о человеческой глупости закончилась не смешно – сорокалетний мужчина задохнулся. Собственно, сцена в мастерской и была придумана, чтоб героини третьего плана между делом поведали зрителю, как дошли до жизни такой.
Говорят, эти истории Штуцер не выдумал – выудил из Инета. Реальность чистой воды, писательской выдумкой не разбавленная. Жуткая такая реальность, зрителем с прямолинейным законопослушным мышлением принимаемая за выдумку.