Она оказалась совсем юной, хрупкой, хотя обладала идеальной фигурой, и… какой – то потерянной. Большие, печальные, глаза, синие как сапфиры, бледная кожа, длинные, густые волосы, цвета самого тёмного обсидиана.
Казалось, эта девушка соткана из лунного света и теней, ускользающая, как призрак, и столь же манящая. В её ауре витала недосказанность, будто она – незаконченное стихотворение, ждущее своего автора, или мелодия без финала, застывшая в ожидании последнего аккорда. Она напоминала редкий цветок, выросший в тени, сохранивший свою красоту, но лишённый солнечного тепла.
В ней чувствовалась хрупкость фарфоровой куклы, готовой разбиться от одного неверного прикосновения. Но в то же время в её взгляде мерцал огонёк несгибаемой воли, как искра надежды в кромешной тьме. Девушка была как тонкая льдинка на весеннем солнце, одновременно прекрасная и обречённая.
Её тихий голос звучал как шёпот ветра в осенней листве, полный грусти и воспоминаний. Каждое слово было как драгоценный камень, огранённый болью и опытом. Она говорила медленно, будто взвешивая каждое слово, боясь нарушить хрупкий покой, царивший вокруг неё.
И в этой тихой, ускользающей красоте, в её печальных глазах и тихом голосе, крылась какая – то тайна, манящая и пугающая одновременно. Тайна, которую хотелось разгадать, но к которой страшно было прикоснуться, боясь разрушить её хрупкий мир.
Михей начал действовать осторожно, постепенно вклиниваясь в жизнь загадочной девушки. Случайные встречи, общие интересы, поддержка в трудную минуту. Демон стал её другом, опорой, тенью.
Вскоре Михей понял, что задача оказалась сложнее, чем казалось на первый взгляд. Кассандра не была сломлена. В ней жила искра надежды, которую он должен был погасить. Искушение, отчаяние, безысходность – вот его оружие. Демон умело манипулировал её чувствами, подбрасывал сомнения, нашёптывал о бессмысленности существования. Но чем больше он погружал Кассандру в пучину отчаяния, тем сильнее его начинало мучить внутреннее противоречие. Он видел её боль, чувствовал отчаяние и понимал, что толкает девушку в бездну. А это не приносило удовлетворения. Совсем. Впервые за столетие Михей почувствовал нечто, что было чуждо демонической природе. Сострадание? Жалость? Он не знал, как это назвать, но это терзало его изнутри, заставляя сомневаться в правильности миссии. Кассандра стала для него не просто объектом, а живым человеком со своими мечтами и страхами. А ведь он прожил первые двадцать лет среди людей в Лоргидоне и тогда даже и представить не мог, что является демоном – сыном Волбрана.