Все мои произведения, даже если они в той или иной степени несовершенны все же отражают живой процесс моего становления. Согласен с тем, кто считает, что недовольство ими не всегда признак слабости, а скорее – доказательство того, что я ещё жив мыслями, идеями, суждениями, которые не застыли и пока еще не успокоились в своем проявлении и жизни. А это – и есть подлинная философия: быть в вечной неудовлетворенности, но не в отчаянии, а в движении. Меня всегда беспокоил такой вопрос: насколько было уместным отобразить себя в образе моего литературного прототипа – Каракулова – главного персонажа множества моих романов? Достаточно подробно расписывая его образ, я говорил о самом себе в идеале. То есть таким мне хотелось видеть себя со стороны. Описывая свой философский автопортрет в монографии «Моя тень (Я-концепция)» (2021) в той или иной степени был удовлетворен своими образом, как бы взглянув на этот портрет со стороны.
Итак, Каракулов – это мой литературно-философский проект, как самого себя в Я-концепции. В настоящем представляю на суд читателей роман-размышление «Диалог со своей тенью». Есть конечно опасение, что читатели могут заподозрить, что, возможно, я уже тогда выходил из круга познания в опасное пространстве вымыслов (по Канту и Белосельскому), ибо, начинал свою эпистолярную деятельность с книги-размышления «Диалог с самим собой» и заканчиваю эту деятельность книгой-размышлением «Диалог со своей тенью». Это и понятно, ведь не каждый читатель осмыслит такой интервал абстракции, когда человек говорит сам с собой, спорит со своей абстрактной тенью, доказывая, что он пока живой и деятельный.
Генез собственной Тени как сути «Я-концепции»
Монография «Моя тень (Я-концепция)» – это своеобразная книга-размышление, которую можно было бы обозначить как «Я-концепция и её Тень или диалог с философской традицией и интеграций контекстов». В ней, как мне кажется, представлен достаточно уникальный и глубокий взгляд на феномен самосознания, предлагающий многомерный анализ «Я-концепции» через призму различных контекстов: мотивационных, профессиональных, научных, творческих, семейно-бытовых и пр. В нем я не просто перечисляю эти контексты, а использую их как линзы, через которые проявляется центральная идея: «Комплекс неполноценности является не просто дефектом, а фундаментальным, даже конституирующим элементом полноценного «Я». Это, по сути, дерзкое и ответственное утверждение требует осмысления в контексте обширной философской и психологической мысли, а также демонстрации того, как все эти контексты работают вместе, формируя эту парадоксальную, но определенно глубокую концепцию.