Больше всего её пугала тишина. Она была непривычной для ее уха, и угнетающе давила, заставляя вздрагивать от любого шороха. Привыкшая к шуму города, здесь ей будто вырезали слух, на столько было неуютно и тревожно.
Не давая воображению ещё больше разгуляться, Саванна решительно вошла в дом и неуверенно поставила ногу на первую ступеньку лестницы, ведущей на второй этаж.
Раздался глухой скрип старого прогнившего дерева, который эхом разнёсся по всему помещению. Она невольно вздрогнула. Казалось, дом ожил с её появлением, за окном сразу же зашуршала листва, и сам особняк будто стал обитаем и заполнился разнообразными зловещими звуками. Часы, где-то в темноте, размеренно тикали, и их тиканье зазвучало громче обычного, деревянные половицы скрипели не только под ее ногами, а так, будто бы с ней вместе кто-то невидимый ходил по дому. Вскоре всё вокруг неё заполнилось звуками, непривычными и жуткими. Стало не по себе, в этой черной пугающей темноте.
Собравшись с духом,она сделала шаг наверх. Зажатый в руке ключ вдруг стал невыносимо тяжёлым и неудобным в ее без конца дрожащих руках.
Второй этаж являл собой узкий коридор, уходящий в два направления от массивной лестницы, и заканчивающийся небольшими узкими окнами ,украшенными светлыми занавесками. Чуть правее от лестницы в мрачной тени, она едва различила деревянную дверь. Ключ с первого раза легко врезался в замочную скважину и с звонким щелчком Саванна провернула его. Дверь медленно открылась, и на нее пахнуло затхлым воздухом закрытого помещения. Саванна достала мобильник из кармана, чтобы подсветить себе путь, но он оказался разряжен. И почему она не стала его заряжать,когда была возможность…
• – Черт, как же темно!
Саванна осторожно продвигалась по комнате, вытянув вперёд дрожащие руки, ощупывая стены. Пространство показалось ей необъятным в темноте, с множеством притаившихся монстров, готовых накинуться на неё. Крупная дрожь в ногах не давала сосредоточиться, и когда она удалилась от двери, внезапно наткнулась на невидимую преграду перед собой. Острая боль под коленом болезненно отозвалась ее вскриком.
• – Да мать твою!– выругалась Саванна, потирая ушибленное колено. Корчась от боли, она чуть медленнее пошла дальше.
Глаза едва различали контур двухспальной кровати с темным нависшим балдахином. Запах старого пыльного тряпья здесь был сильнее всего и неприятно щекотал ноздри.