– Я этого никогда не говорил, – отвечает папа, но я уже выхожу из дома.
Как там эта дремучесть болотная называется, откуда мама моя приехала когда-то? Вроде, Берёзовка.
– Тебя отвезёт…
– Да, будьте любезны. Раз ты избавляешься от меня, так доставь до места! – перебиваю отца и сажусь на заднее сидение.
– Злата, ты поймёшь меня, когда успокоишься.
И если бы не моя злость, я бы смогла услышать в голосе папы тяжёлые нотки. Но когда меня накрывает, то я ничего не слышу. А нужно было слышать, ведь спустя полдня пути я осознала, что совершенно не понимаю, что происходит.
Связь пропадает. Интернета нет, а до ближайшего более-менее приличного туалета ехать сотню, а то и больше, километров.
И это мы ещё даже горы не переехали! Чувствую, лето у меня выйдет самым дерьмовым.
Открываю глаза и понимаю, что за окном солнце начинает клониться к закату, а мы едем по каким-то местам, как в фильмах ужасов. Какие-то лесополосы, поля с пшеницей.
Зачем столько сажать её? Неужели не знают, что глютен вреден для организма. Какое-то средневековье.
Но тут меня начинает нервировать то, что зад машины начинает вилять, будто мы по мокрому асфальту едем. Проблема только в том, что нормального дорожного покрытия здесь нет и явно не предвидится.
– Олег, что происходит? – спрашиваю у водителя я.
– Дороги, чтоб их, – шипит мужчина, пытаясь удержать руль, но, по всей видимости, у него это не выходит, так как мы просто останавливаемся. – Просто замечательно! Приехали, – голос водителя звенит от напряжения, а мне становится совсем не по себе.
Он выходит из машины, а я осматриваюсь по сторонам. Вокруг ничего. Одни поля, разделенные полосами деревьев вдалеке, и закатное солнце.
– Это что? Должна здесь сидеть? – пытаюсь держать себя в руках. Но когда у меня это получалось, если меня накрывает паника и злость? – Да просто супер! – достаю айфон, а он даже не реагирует.
Открываю окно, и в лицо сразу прилетает горячий поток воздуха. Да блин, будто в пустыню на сафари попала. Только здесь явно не Африка.
– Связи нет, – кричу куда-то назад. Олег должен быть там.
– Да вижу я! – рычит водитель.
– Нужно же что-то делать! – открываю дверь с возмущением, но быстро отказываюсь от идеи выйти наружу.
Машина стоит в какой-то чёрной жиже, а я вспоминаю папины нефтяные вышки, и то, какая там всегда стояла грязь. Я ненавидела те места и теперь опять попала в такое же!