– Вы кого-то подозреваете больше всех из вашей этой троицы?
– Да нет, всех одинаково подозреваю. – Хозяин квартиры вновь наполнил свою рюмку и, проглотив коньяк, впервые взялся за бутерброд.
– И теперь вы хотите, чтобы я отыскал среди ваших друзей воришку? – сообразил я, делая очередной глоток чаю.
– И не только, – помотал головой Манчевский. – Я хочу, чтобы вы еще забрали у вора картину и вернули мне.
– Сделать это будет сложнее, чем найти вора, – начал я торговаться.
Хозяин квартиры понял к чему я клоню и объявил:
– Я заплачу вам, причем немалую сумму, сто тысяч рублей.
– Хм, – сказал я, раздумывая. – Деньги, действительно, немалые.
– Так что возьметесь вернуть мне картину? – с надеждой взглянул на меня Манчевский.
– Могут быть еще дополнительные расходы, – признался я. – Их придется оплачивать отдельно.
– Не вопрос, – довольно улыбнулся Сергей Александрович, поняв, что я берусь за его дело.
Мы некоторое время сидели молча, уплетая бутерброды, наконец, покончив с ними и чаем, я объявил:
– Ну, что ж, покажите мне вашу студию, место, где вы сидели, ну и раму, оставшуюся от полотна великого художника.
Манчевский поднялся с табурета и сделал мне знак рукою двигаться за ним. Я тоже поднялся и потопал за хозяином квартиры. Мы прошли по небольшому коридору, затем ступили в гостиную, о чем свидетельствовали находившиеся здесь два кресла, диван, кофейный столик, телевизор и обеденный стол с четырьмя стульями.
– Вот здесь мы и сидели, – указал рукой на стол Сергей Александрович. – И каждый из нас выходил отсюда в туалет, который, как вы видите, находится напротив дверей гостиной.
Я прошел к столу, хотя смотреть здесь было особенно и не на что. Отсюда, само собой, не было видно дверей ни в одну из комнат, а также двери ванной и туалета. Манчевский терпеливо ждал пока я осмотрюсь. Затем я с многозначительным видом кивнул, будто мне все известно о том, что происходило пару дней назад в этой гостиной, затем объявил:
– Ну, а где ваша студия?
Мы вышли из комнаты и двинулись по коридору к одной из закрытых дверей. Манчевский распахнул одну из них и пригласил войти. Я вместе с хозяином квартиры вошел в студию. Конечно, об этом можно говорить чисто условно, на студию это помещение мало походило, разве что стоявший у окна мольберт, несколько картин развешанных в комнате, да кресло у компьютерного столика, говорили о том, что в этой комнате работает художник.