– Ну что же, за самую красивую девушку на планете! – предложил я банальный тост, поднял рюмку и задержал ее в воздухе, дожидаясь, когда Татьяна сделает то же самое, что и я.
Мы чокнулись и выпили. Подцепив вилкой кружочек лимона, она отправила его в рот и смешно наморщила свой хорошенький чуть курносый носик. Я редко пью, поэтому от одной рюмки мне захорошело, по телу разлилось приятное тепло, я почувствовал себя немного раскованнее.
– А вы с кем, Татьяна, живете? – чтобы не молчать заговорил я и тоже сунул в рот кружочек лимона.
– С мамой, – ответила девушка, – Отец ушел от нас, когда я была еще маленькой… А вы почему живете один?
– Так получилось. Мама умерла, – сказал я с грустью вспомнив свою маму, которая, кстати, была, как и Татьяна, врач по профессии. – А с женой я давно разошелся… Может быть еще по одной? – предложил я.
– Нет, я думаю, хватит, – ответила категоричным отказом девушка.
– Ну, как же! – с притворным возмущением воскликнул я. – Мы же с вами еще на брудершафт не пили.
– Ну, вот! – с веселым укором ответила Таня, сделав глоток кофе. – А обещали не приставать.
– А я и не собираюсь, – соврал я, тоже отхлебывая из чашки кофе. – Только один целомудренный поцелуй и переход в общении на «ты».
Секунду подумав, девушка сказала:
– Мы можем и так перейти на «ты».
– А так неинтересно! – засмеялся я и налил Татьяне полрюмки коньяку, себе снова – полную.
Моя правая рука и правая рука Тани, державшие рюмки, переплелись, мы сделали по глотку коньяку, затем поставили рюмки на столик и съели одну на двоих конфету. Девушка была томной, от нее просто исходили сексуальные волны, дурманя мою голову, вызывая желание. Она и вправду сложила на коленях руки и целомудренно выставила губы. Ах, какой лакомый кусочек эта Татьяна! Я облапил ее, сначала коснулся своими губами ее губ, а через мгновение прижал ее к себе сильнее и поцеловал по настоящему, со всей имеющейся у меня страстью.
Некоторое время девушка сопротивлялась, пытаясь вырваться, но из железных объятий тренера по вольной борьбе Игоря Гладышева еще никто не вырывался. Татьяна прекратила сопротивление, расслабилась, и ее вытянутые трубочкой губы стали вдруг податливыми, мягкими. Я легонько языком раздвинул их и дотронулся до языка Татьяны. Ее язык вначале испуганно «отскочил», потом вновь приблизился, соединился с моим языком и наши языки начали блуждать, пробуя друг друга на вкус и изучая губы и рот друг друга.