–Так соревнования уже завтра! Когда мне справку то делать?
–Думай Белозерова, думай. Ты у нас чемпионка. А чемпионы очень находчивые. А теперь, – обратился тренер ко всем, повысив голос, – все разошлись. Быстро! И если я узнаю, что имели место разборки, всех сниму с соревнований! Все свободны.
Все быстро разошлись, а я так и осталась стоять как вкопанная. Ала тоже не двигалась с места.
–Насть, а где ты справку брать будешь? – обеспокоенная подруга озвучила то, что меня беспокоило больше всего. – Рука то ведь у тебя и правда болит. И синяк есть. Может и правда перелом?
Я уже не слышала, что она говорила еще. Потому что взгляд мой зацепился на машину у комплекса. Очень знакомую машину. И почему я раньше не обратила на нее внимание? Судя по всему, стоит она тут давненько.
Что ему тут надо?
Вернее, как он меня нашел? А главное – зачем?
За художества, что оставила на моей машине эта наглая девка, ее не мешало бы выпороть как следует. И в первые несколько секунд я так и хотел поступить. Тем более, что найти ее быстро не составило бы труда. Она ведь сама сказала, чья она дочь. Поэтому и место жительства ее вычислить не сложно.
Но вот посидев, подумав под откровенный ржач моего друга, я решил, что это слишком просто. Надо придумать более суровое наказание. Весь вечер дома размышлял, но так ничего зловещего в голову не пришло. Оригинальность – не мой конек. Но и спускать этот поступок было нельзя.
На работу я пришел в отвратном настроении. Злился сам на себя – в последнее время быстро решить проблемы, как раньше, у меня не получалось. Словно большая серая полоса. Серая полоса их мелких проблемок, которых стало слишком много. И меня не покидало ощущение, что серая полоса темнеет с каждым днем все больше. Кто-то явно желает мне зла. Но вот кто?
Еще заморочка с проектом. И с Белозеровым. Вообще все как то через задницу пошло. В груди сидело странное чувство, что все не просто так. Как будто все происходящее четко спланировано кем то.
–По моему ты параноик! – развеивал мои черные мысли Алексей, когда я поделился с ним своими сомнениями. – Увольнять Белозерова тебя никто не заставлял. Тут ты сам себя утопить решил.
–Причем тут утопить! – злился я все больше. – Просто нельзя спускать человеку безолаберность. Он сам виноват!