– Яхта была красивой, Дэн. Ты бы видел, как она горела, – я подмигиваю, пытаясь разрядить обстановку.
– Ты псих, Макс, – Дэн качает головой, но уголок его рта чуть дергается. Это его версия улыбки. – Если твой дед нас сдаст, я тебя первым придушу.
– Расслабься, брат. Дед Аркадий – старый хрыч, но он меня любит. Ну, или хотя бы не ненавидит. Он прикроет.
Джип подпрыгивает на очередной яме, и я слышу, как в багажнике гремят наши сумки. Там пара стволов, немного налички и гитара – моя слабость. Дэн, конечно, считает, что я таскаю ее, чтобы «понтоваться», но он просто не понимает, как пара аккордов может спасти настроение в любой заднице.
***
Козловка встречает нас тишиной, от которой уши закладывает. Ночь глухая, только собака где-то вдалеке тявкает. Дедов дом – старый, но крепкий, с покосившимся забором и облупленной краской на ставнях.
Рядом пустой амбар, идеальное место для нашего джипа. Загоняю машину внутрь, пока Дэн стоит на стреме, оглядывая улицу, будто ждет, что из-за угла выскочит Лосев с базукой.
– Чисто, – наконец говорит он, и я выключаю фары. Темнота обнимает нас, как старая подружка.
– Ну что, Дэн, добро пожаловать в мою юность, – я хлопаю его по плечу, но он только фыркает.
Мы тащим сумки к дому. Дверь скрипит, как в дешевом ужастике, и на пороге появляется дед Аркадий. Он в старом свитере, с бородой, похожей на веник, и с бутылкой самогона в руке. Его глаза, хитрые и чуть мутные, сканируют нас, как рентген.
– Ну, явились, балбесы, – ворчит он, отступая в сторону. – Максимка, ты опять в дерьме по уши, да? И этого громилу с собой притащил.
– Дед, это Дэн. Он хороший, – я пытаюсь улыбнуться, но дед только машет рукой.
– Хороший, говоришь? Ага, как мой сосед Васька, пока не спер у меня курицу. Заходите, раз приехали. Только без фокусов, понял?
Дэн молча кивает, занося сумки в дом. Внутри пахнет старым деревом, картошкой и чем-то неуловимо родным. Дед ведет нас в гостиную, где на столе уже стоит графин с мутной жидкостью и три стакана. Он явно знал, что мы приедем.
– Садитесь, беглецы хреновы, – дед плюхается в кресло и разливает самогон. – Рассказывайте, что натворили. И не ври, Максимка, я тебя насквозь вижу.
Сажусь, потирая шею. Дэн устраивается напротив, его взгляд все еще цепляется за каждый шорох за окном.
– Дед, ну, скажем так, мы слегка задели одного не очень хорошего человека, – начинаю я, подбирая слова. – Но все под контролем. Нам просто надо месяцок тут посидеть, пока наш человек в городе все не разрулит.