Но это не останавливает. Наоборот – ты готов на всё ради неё, ради любви.
Броситься под колёса. Встать против толпы с голыми руками. Умереть. Потом, кто-то скажет: Он был дурак и ей это было совсем не нужно! И будут правы. Но в этот момент ты не принадлежишь себе!
Мой друг погиб в драке в одной из битв группировок, потому что его накануне бросила девушка. Он мог бы сбежать с поля боя, как сделали все остальные, и я в том числе, но та боль, которую он испытывал, не позволила ему это сделать. Он остался стоять один против целой толпы, вооружённой палками, металлическими прутьями, ножами и ещё бог знает чем. В то время я ещё не познал эту боль и понял причину произошедшего намного позже.
Ещё в детстве я впервые ощутил это – странное, звенящее чувство, будто кто-то провёл пальцем по самой грани души, оставив после дрожь и сладкое томление. Я запомнил эти мгновения и жаждал вновь их пережить. Жизнь вела меня извилистыми тропами: первая любовь, обжигающая своей чистотой, первые отказы, холодные, как осенний ветер. Но я шёл, преодолевая тени сомнений, пока однажды не обрёл то, чего так жаждал. Мы были вместе пару лет, но теперь те дни кажутся мне сном, ускользающим сквозь пальцы. Остались лишь обрывки: её смех, приглушённый полутьмой комнаты, тепло кожи под ладонью, тени на стенах, танцующие под мерный стук дождя. Всё остальное – как в густом тумане: я знаю, что там было счастье, но не могу разглядеть его черт. Лишь пустота на месте былых восторгов, будто кто-то выжег воспоминания паяльной лампой, оставив только пепел и осколки.
За эту любовь я заплатил сполна. Боль, что пришла после, была невыносима – острая, как лезвие, и глухая, как удары собственного сердца в подушку по ночам.
Маленькая девочка со взглядом волчицы…
Эти строки звучат иногда во мне, как эхо из другого мира. Они – про неё. Про меня. Про нас обоих, таких жестоких и таких хрупких, разбившихся друг о друга, как волны о скалы. И теперь, когда я пишу эти строки, я понимаю: возможно, настоящая любовь – это не свет. Это тьма, в которой мы наконец видим себя настоящих.
Давно уже угасло во мне пламя любви. Прошли годы с тех пор, как моё сердце, некогда пылкое и отзывчивое, превратилось в холодный камень. Быть может, так и лучше – жить безмятежно, без терзаний, без этой сладкой муки, что зовётся любовью? Быть может, спокойствие дороже всех восторгов и страданий?