Я помню одно яркое впечатление во время очередной деловой поездки в Европу в начале 2000-х. Я вышел рано утром из отеля в маленьком австрийском городке и как-то по-особенному обратил внимание на свежий предальпийский воздух, пение птиц и совсем не городскую тишину. Рядом с отелем журчала небольшая речушка. Азиатской наружности дворник размеренно подметал тротуар. Женщина с ребёнком переходила дорогу, торопясь в садик. Чистенькая маленькая иномарка бесшумно остановилась, чтобы их пропустить, хотя они переходили дорогу не на пешеходном переходе.
Я представил аналогичную картину на родине: хмурые лица спешащих на работу людей, усталый дворник борется с окурками и похмельем, визг тормозов и небритая морда водителя, кричащего на пешеходов чем-то нечленораздельным и непечатным, и хмурое небо над головой, которое становится хмурым даже в солнечный день, отражаясь от лиц людей. И я подумал: «Почему мои дети не живут как в Австрии?» Но я не хотел, чтобы они жили в Австрии, – по мне так там скучно, – я хотел, чтобы они жили как в Австрии, то есть в