Волков нахмурился.
– Кристаллизовались? Что это значит?
– Понятия не имею, – развел руками Шерстнев. – Нет такого в учебниках. Возможно, какой-то неизвестный химический реагент попал в организм перед смертью? Или… что-то другое. Но пробы на основные яды отрицательные. Алкоголя в крови тоже минимум, так, для запаха. Он был трезв.
Петров слушал молча, но слова Шерстнева эхом отзывались в его голове. Мгновенная заморозка. Кристаллизация тканей. Он вспомнил рассказы своего деда, старого рыбака, который клялся, что в молодости видел, как во время странной байкальской бури, когда небо светилось зеленым огнем, олень, бежавший по берегу, вдруг застыл на месте, превратившись в ледяную статую. Дед называл это «дыханием Хозяина» или работой «замороженных духов», которые иногда вырываются из трещин во льду. Тогда Петров только посмеивался над стариковскими байками. Сейчас было не до смеха.
– То есть, вы хотите сказать, что он мог замерзнуть… моментально? – спросил Волков, явно пытаясь уложить слова Шерстнева в свою рациональную картину мира. – Как это возможно?
– С точки зрения известной мне медицины – невозможно, – прямо сказал Шерстнев. – Но я вижу то, что вижу. Структура тканей изменена на клеточном уровне. Как будто его пропустили через… не знаю… какой-то сверхнизкотемпературный шок. Выходящий за рамки обычного природного замерзания.
Волков потер подбородок, глядя на неподвижное тело.
– Интересно… Это меняет дело. Или усложняет. Спасибо, Шерстнев. Подготовьте подробное заключение. Особенно по этим… кристаллам в тканях. Возможно, потребуется экспертиза в Москве.
Шерстнев кивнул и вышел, оставив следователей наедине с трупом и его тайнами.
– Ну что, капитан? – Волков повернулся к Петрову. В его глазах уже не было прежней снисходительности, скорее – азарт охотника, учуявшего сложный след. – Ваша «сибирская экзотика» приобретает некоторые объективные черты? Мгновенная заморозка, кристаллизация… Похоже, наш клиент столкнулся с чем-то посерьезнее обычного мороза.
Петров кивнул, глядя на застывшее лицо неизвестного.
– Я же говорил, дело странное. И эти… байки деда… про замороженных духов… – он осекся, поняв, что снова лезет в мистику.
Но Волков на этот раз не стал отмахиваться.
– Духи духами, капитан, но какая-то аномалия здесь явно присутствует. Природная? Техногенная? Надо выяснять. Очень надо выяснять. Кто он такой, этот человек? И что он делал на Байкале? Похоже, ответ на этот вопрос гораздо важнее, чем я думал сначала.