– Н-но… как же… – попыталась воспротивиться богиня.
– Молчать! – ледяным тоном перебил Люциан, а потом отчеканил сквозь стиснутые зубы: – Свое нежелание подчиняться вы должны были показать еще двадцать лет назад, а не при моем появлении. Какое слово из фразы «части единого целого» вы не поняли? Попробуете еще раз оскалиться – и я вас всех уничтожу, – закончил он с глухим рычанием, от которого кровь похолодела даже у Кая.
За всю свою жизнь Люциан, казалось, никогда не испытывал такой безумной ярости. Пока его темное начало изменяло своей сути и притворялось паинькой, чтобы сохранить баланс в мире, боги не дерзили ему, но лишь потому, что так могли находиться рядом и оказывать на него влияние. Теперь, когда появилось светлое начало, надобность в подыгрывании отпала, и они начали без остановки задирать перед ним носы. Но, к счастью или нет, боги даже не подозревали, что, в отличие от тьмы, всего лишь лишающей зрения, свет мог сжигать дотла.
– Модао, ты так превосходно выступил, – наклонившись, промурлыкал Кай на ухо Люциану, пока боги в шоке переглядывались между собой. – Мне так приятно, что ты защищаешь меня.
Люциан фыркнул и отмахнулся от демона, который больше смущал его, чем благодарил.
Шепотки там и тут зазвучали громче, но Люциан с Каем их не прерывали, позволяя принять ситуацию своими способами. (Молчали только стихийные боги, трое из которых приходились ему назваными дядями, а четвертый недавно вернулся из мира мертвых и мало что понимал.) Богам не верилось, что нача́ла этого мира не противостояли друг другу, что один не пытался подавить другого, а действительно являлся его частью.
Хотя боги сейчас шумно обсуждали Кая и свое нежелание ему подчиняться, сам виновник сидел на троне с видом абсолютного властелина и довольной улыбкой на устах.
«Хаос… – подумал Люциан. – Шум сеет хаос, которым он питается». Он вздохнул, с сочувствием осматривая богов, которые за двадцать лет, казалось, так и не поняли, что Кай был всесилен.
– Ладно, заткнитесь все, – резко потребовал Бог Войны после того, как поймал откровенно сочувственный взгляд Люциана, который ему не понравился. – Вам объяснили, кого слушать, так что давайте продолжим собрание. – Фельсифул посмотрел на племянника огненными глазами, прогоняя с его лица сардоническую улыбку.