Ведущий их мужчина выглядел странно: старый, с усами, в военной форме. Как ему, военному, быть коммунистом? Бауэру казалось это абсурдным.
Мужчина врывается в парламент, где Лебрен как раз присутствовал на правительственном заседании.
– Социал-демократы не примут этот закон! – скандировали сторонники. – Демократы не согласятся с предложением Лебрена!
Лебрен пытался угодить всем, балансируя между двумя сторонами. Но его позиции уже не было достаточно для стабилизации. Его стремление к золотой середине в условиях поствоенной Франции воспринималось как слабость.
– Мы почти уничтожили эти группировки! Корсиканцы не будут впущены в правительство! – кричал Лебрен.
Тут в парламент ворвался мужчина в военной форме с толпой, скандирующей красные лозунги.
– Долой буржуазию! Вы – всего лишь пешки мафии! Народное знамя всё равно сокрушит вас! Отдайте мне страну – я верну ей свободу!
– Филипп Петен?! Ты же не коммунист! – удивился кто-то из парламентариев, замечая красные флаги за спиной Филиппа.
– Уберите свои возгласы! За мной армия и народ! Я требую голосования на избрание меня президентом! – воскликнул Петен.
В этой ситуации все партии, даже Лебрен, оказались в безвыходной ситуации. Петен был избран президентом, а его заместитель стал премьер-министром. Заголовки газет были полны красных лозунгов. Но радоваться было рано.
– Он обманул всех, – тихо проговорил Гюнтер. – Использовал красную поддержку как инструмент, чтобы прийти к власти. Фашисты захватили страну. Петен объявил о вступлении в Ось, отменил выборы и уничтожил парламент. Революция, которую мы все ждали, обернулась фашистской диктатурой. Всё это привело к новой войне.
– Почему всё затянулось? – спросил Ринго.
– Германия. Петен держался долго с их помощью. Но когда Советский Союз потрепал Рейх, всё внимание переключилось в восточный фронт. И вот теперь, наконец, у нас появился шанс победить.
– И так началась эта нескончаемая война, Ринго… Которая длится уже девять лет… – тихо сказал Антуан, опуская взгляд, будто тяжесть этих лет легла ему на плечи.
– Ради чего всё это? Разве нельзя просто сдаться и жить спокойно?.. – с искренним недоумением спросил Ринго.
– Парень, мы воюем за будущее, за свободу нового поколения… Я бы хотел вернуться в то прошлое – в юность, когда мир ещё казался простым. Но времена меняются, как и люди. – сказал Антуан со спокойной, тихой уверенностью, в которой не было ни сомнения, ни страха.