– Как только освободился, сразу к тебе, – улыбнулся он, выпуская меня из объятий.
Я закрыла дверь:
– Ты не голоден?
– Голоден. Ты накормишь меня?
– Идём на кухню.
Я так и не убрала накрытый с вечера ужин.
– Это всё для меня? – удивлённо поднял брови Том.
– Угу.
Разогревая еду в микроволновке, я старалась не встречаться с ним взглядом. Мои отношения с пьяными людьми были… особенными. Я их на дух не переносила.
Всё из-за мамы.
Всю мою сознательную жизнь она выпивала. Не часто, не много, но всегда "со вкусом". Я и сама могла пропустить стаканчик, но дальше этого – ни-ни. Ненавидела заплетающийся язык, перегаром, шатающуюся походку и, конечно, "обнимашки" с унитазом. Поэтому я избегала вечеринок с Кэтрин – сестра всегда находила повод напиться.
Обычно я держалась спокойно, если пьяный не лез ко мне. Но если кто-то переходил границу – превращалась в фурию. Сейчас я старалась держать дистанцию, оценивая состояние Тома.
– Ты очень милая, – пробормотал он, когда я поставила перед ним тарелку.
Конечно, милая. Впустила ночью, накормила, теперь ещё и укладывать буду…
Я налила себе воды и осталась у мойки, наблюдая, как он уплетает еду, щедро делясь ею со своим костюмом.
– Я просто обязан теперь на тебе жениться, – заявил он с набитым ртом.
– Обязательно. Пойдём, я тебя уложу.
Но на ногах он держался хуже, чем при входе. Пришлось буквально тащить его в комнату. Несмотря на хрупкую комплекцию, парень оказался на удивление тяжёлым. По пути он:
– Снёс два светильника в гостиной,
– Споткнулся о ковёр,
– Не закрывал рот ни на секунду.
Я обняла его за талию, а он меня – в ответ.
– Куда ты меня ведёшь?
– Спать.
– А где я буду спать?
– В моей комнате.
– На твоей кровати?
– Угу.
– Не боишься со мной спать?
– А я и не собиралась.
– А где тогда ты?
– Разберёмся.
Еле доволокла его до кровати. Теперь предстояло снять костюм и переодеть его.
– Я сейчас.
Я сходила в комнату Брэда и Нат, позаимствовав у дяди спортивные штаны и футболку. Надеюсь, он не против…
Вернувшись, обнаружила, что Том уже храпит. Сняла с него ботинки и носки, затем замерла в нерешительности. Снимать брюки – как-то неловко… Но оставлять в них было нельзя – через пару часов от куриного запаха не спастись.
Справившись с ремнём и ширинкой, я поняла, что главное испытание впереди.
– Том, проснись…
В ответ – только невнятное мычание.