Парикмахер постриг меня как будто с любовью. Смазал воском, похлопал по плечу и сказал:
– Теперь вы как из столицы.
Я не стал его разочаровывать. Я ведь туда как раз и ехал.
На вокзале я поймал отражение в стекле. Новый я. Новый стиль. Новый МОТ, теперь с чуть-чуть расширенной оперативной памятью и глазами, которые видят 120 из 120. Спасибо кнопке. Подумал, что, если уж Пайка и найдет меня – пусть хотя бы скажет: – «ну, зато красиво выглядел. В этом прикиде мы его и похороним».
Поезд качался, а мысли – нет. Они мчались, как электровоз без тормозов. Я представлял Юленьку: как откроет дверь, как удивится, как скажет: “Смирнов? Ты?” И я такой: “Просто мимо шёл. Захотел увидеть, как живёт офис без меня”. Это, конечно, в теории. А на практике я волновался, как перед ЕГЭ по жизни.
На подъезде к Москве я стал копаться в мыслях:
– Если я встречу Пайку, надо смотреть ей в глаза. Уверенно. Спокойно. С видом человека, который не крал магические артефакты, а просто зашёл за солью.
Но всё-таки – обнулить её, конечно, не помешает. Надёжность превыше всего.
С этими мыслями и слегка запотевшими ладошками я вышел на перрон. Москва встречала привычным ветром и легким презрением.
Фойе офиса встретило меня запахом кофе, дезинфекции и лёгкой корпоративной ненависти, которой тут обычно пропитаны воздух и ковролин. Всё как раньше. Только теперь я не сотрудник, а таинственный визитёр в модном прикиде и кроссах, что стоят, как квартал в Липецке. Идти было немного неловко – знаете, как в детстве, когда ты случайно попал в 11 "А", а ты вообще из 5 "Б", и все смотрят, как будто ты потерялся, но слишком гордый, чтобы признать это.
Я зашел в офис, как человек, который знает свою цель. Правда, цель на тот момент была довольно абстрактной: "встретить Юленьку и… импровизировать". Примерно, как выход на сцену без текста, но с надеждой, что зрители поверят в актёрскую игру.
Всё было, как раньше, только ощущалось иначе. Раньше я был тут как один из многих, а сейчас – как бывший, который пришёл в гости, и все такие: «А чё это он пришёл?». Знакомые лица мелькали, кто-то узнавал, кто-то притворялся, что не узнал, а Санек даже выронил степлер. Видимо, подумал, что я теперь топ-менеджер или налоговая.
– О, МОТ, ты? – выглянула из переговорки Машка из бухгалтерии, по-прежнему с тем же "укоризненным дружелюбием", как будто я ей должен за кофе с 2021 года. – Чё, вернулся?