– Да. К сожалению, знаю.
Кесси обняла меня крепко, от неожиданности я даже перестал дышать. Этот жест – как немой крик поддержки. На следующий день я отправился на пробежку – нужно было привести мысли в порядок. Мегги не выходила из головы. Она снова с Питером – с тем, кто её унижал, предавал, ранил. Плюс мама рассказала отцу про Мегги, и теперь он звонит каждый день. Я не отвечаю. Он даже пробовал выйти на меня через Джоно – но брат встал на мою сторону. Я ему благодарен.
Я остановился у витрины старого кафе. Никогда тут не был. Пирожные выглядели чертовски вкусно. Подумал – может зайти? И тут почувствовал взгляд. Поднял глаза – Мегги. Она выглядела не слишком довольной, что я её заметил. Шпионила? Или просто совпадение?
Я вошёл и помахал ей рукой.
– Боже, Соломон, – сказала она, закатывая глаза. – В Нью-Йорке тысяча кофеен, и ты выбрал именно мою?
– Может, это судьба. Ты меня избегаешь, а город снова сталкивает нас лбами.
Мегги не улыбнулась. Хмуро посмотрела на меня, губы сжаты в тонкую линию. Не рада.
– Как ты? – спросила она. – Как дела?
– Отлично. Решил размяться перед свиданием.
– У тебя свидание?
– Да. Ты же сама дала понять, что у нас ничего не будет.
– Куда идёте?
– В ресторан на Манхэттене. Анна давно мечтала попасть туда.
– Анна? – её голос дрогнул. – У меня идея. Давай устроим двойное свидание.
– Я спрошу у своей девушки. Если она будет не против – напишу тебе в почту номер столика.
– Хорошо, – бросила Мегги и сделала вид, что снова углубилась в телефон.
Я вышел из кафе с бешеным пульсом. Адреналин играл в крови. Даже от пробежки у меня не было такого разгона. Часы предупредили: "Сделай дыхательную паузу". Ага, попробуй тут дыши.
Мегги хочет поиграть? Я умею играть. В голове всё ещё звучал её голос, чуть дрогнувший на имени Анны. Я чувствовал этот сдвиг – почти неуловимый, но явный. Она ревновала. Пусть и не признала этого даже себе. А я… Я был на взводе. Пульс скакал. Часы честно пытались меня успокоить: «Сделай дыхательную паузу». Да сейчас-сейчас.
Я вышел из кафе и, не раздумывая, открыл контакты. Пальцы будто сами выбрали номер. Анна.
Мы никогда особо не общались, но я помнил её – спокойную, внимательную, с искренней улыбкой и острым умом. Та, кто умела поддержать, даже когда молчала. Та, кому можно доверить участие в спектакле, не объясняя всего дословно. И главное – та, кто понимала, что такое Питер.