– Элла с мамой поругались, – продолжил я. – Знаешь ведь, как иной раз младшее поколение со старшим конфликтует. Вот у них и разошлись взгляды на жизнь. В общем, вчера вечером Элла психанула и ушла из дому, и ее мама до сих пор не знает, где ее дочь. Вот теперь вся родня Ягодкиных разыскивает беглянку. Ты не знаешь, Катя, у кого Элла может скрываться?
Девушка нахмурила брови.
– Я не знаю, где может быть Элеонора, – сказала она сдержанно.
«На хвост она тебе наступила, что ли?» – подумал я, дивясь бездушию девушки, но продолжал настаивать:
– Неужели у тебя нет никаких соображений относительно того, где может находиться твоя подруга?
– Абсолютно! – отбрила меня Катя.
– Может быть, ты все же поможешь мне? Пойми, Катя, мама Эллы с ума сходит, теряясь в догадках, где ее дочь. В полицию заявила. Я с утра на ногах, бегаю по институту да друзьям девушки. Возможно, с ней случилось несчастье.
Нет, не хотела Рябинина откровенничать. Она отвела глаза и сухо произнесла:
– Я все понимаю, но ничем вам помочь не могу.
Я чувствовал, что бьюсь в глухую стену.
– Но вы же подруги! – не выдержав, укорил я. – Как ты можешь с таким безразличием относиться к судьбе близкого тебе человека?
– А мы и не подруги вовсе, – наконец-то призналась Катя. – Я с Элкой поругалась и давно не поддерживаю отношений. Так что извините.
Все ясно – нет врагов непримиримей, чем бывшие друзья. Однако я возразил:
– Вчера поругались, завтра помиритесь. У вас же остались общие знакомые. Вы учились с ней в одной школе, дружили уже будучи студентками. Кому как не тебе знать интересы Эллы, ее вкусы, круг общения. Ты же…
Я не договорил. Катя бесцеремонно перебила меня.
– Я устала вам объяснять! – сказала она озлобленно. – Знать ничего не знаю про Ягодкину и ничего не хочу знать!
Все, больше я ничего не добьюсь. Приходилось мне иметь дело с подобным типом людей. Как упрутся, будут стоять на своем. Хоть на коленях перед ней ползай – не сжалится. Вредная девка. Я встал и начал прощаться:
– Ладно, Катя, извини, если что не так. До свидания.
– Желаю удачи, – глядя куда-то в сторону, мрачно сказала Рябинина.
Я бросил прощальный взгляд на комнату, на сидевшую в напряженной позе девушку, повернулся и направился к двери. В прихожей у входа в кухню меня поджидала Рябинина-старшая. Пока я беседовал с Катей, ее мама, по-видимому, находилась неподалеку и сквозь приоткрытую дверь слышала весь наш разговор.