– Дозвольте осведомиться, – произнес сыщик. – Откуда?
Он взял с японского аппарата ксерокопию портрета. Определенно, его писала от руки судебная художница. Все пропорции были соблюдены. Симпатичный парень, на вид – до двадцати пяти лет. Отчего-то детектив сразу понял, что речь идёт об аристократе. Этих он чувствовал. Как и они его.
– Сейчас же начинай сыск, – потребовал Федор, игнорируя вопрос подчинённого. – Нам дано на всё несколько дней. Сама Императрица заинтересовалась. С таким портретом мы его мигом сыщем. Но действовать надо аккуратно. Действовать нужно наверняка. Ибо Матушка…
Иванов хотел отпустить шутку по поводу очаровательного носика зрелой монаршей особы, но прикусил язык. Алиса права – доверять никому нельзя. Даже самому себе.
– Господин майор, – вздохнул детектив. – А коли заинтересуются, откуда портрет?
– Как откуда? – картинно удивился Иванов. – Ты же его добыл. И мне принёс. Забыл? Не выспался, что ли?
– Я?
– Да, ты, – кивнул следователь. – Ты ж сыщик. Ты и добыл. Запомни это и заруби на носу. И ежели в суд тебя вызовут показания давать – так скажешь. Ты всё понял?
Молчание. Слышно, как на руке Иванова отмеряют секунды дорогие японские часы. Заклятый друг Империи поставлял в Россию почти все точнейшие механизмы. Страшная зависимость! Отчего-то мастера, которые могли блоху подковать, на Руси существовали исключительно в сказках.
– Вы что-то скрываете от меня, господин следователь, – произнёс Святослав.
– Действуй аккуратно, – напутствовал Иванов, игнорируя сомнения собеседника. – Так, чтобы никто не знал до последнего момента. Как только личность установишь, машины проверь. Мне кажется, наш убивец катается на японском автомобиле.
Святослав кивнул и вышел из кабинета. Следователь заварил ещё одну чашку ароматного кофе и от души добавил в неё коньяка. Настроение у него было прекрасным.
*
Проблема поиска человека по лицу могла бы показаться рядовому русскому человеку конца восьмидесятых неразрешимой. Куда идти? В местные газеты, разумеется. На телевиденье. На рынки, на площади, где можно показать портрет и попросить опознать. Но так ты придал бы дело огласке. И ежели речь идёт о поиске преступника, то он либо на дно заляжет, либо внешность поменяет.
В Её Величества Реестре хранились фотоснимки каждого взрослого человека. И дворянин, и крестьянин, и горожанин обязательно становились пред аппаратом, получая официальные документы. Одна из копий фотографии отправлялась в Её Величества Архив. Можно было нанять сотню людей, выдать каждому по портрету – пусть сличают. В Москве проживает всего-то пять миллионов человек. За неделю управятся.