– Перестань, ба, и так тошно.
– Что это за цирк сейчас был? – женщина убрала седую прядь за ухо.
– Им ни к чему знать подробности, – покачал головой Дориан.
– Именно. Помочь они никак не смогут, только переживать будут почем зря. Пусть лучше думают, что все нормально. Тем более, что, учитывая детали, так и есть, – Рида исподлобья глянула на брата. – Мы, считай, почти и не соврали. А к тому моменту, когда полиция разберется со всем этим и пути откроют, малыш Дори будет как новенький, – усмехнулась она, глядя на обожженное скривившееся лицо.
– Грешно над болезными потешаться, сестричка.
– Я даже догадываюсь, в какой момент своей жизни ты вдруг уверовал. Есть хочешь? – спросила она.
– Я все вам принесу, только прекращайте свои дурацкие шутки! – грозно произнесла Вилья. – Всему должен быть предел!
– Да, бабуль, прости, – улыбнулся Дориан.
– Мы уже порядком устали от серьезности. Особенно сейчас.
– Я знаю, – произнесла Вилья, – и прекрасно вас понимаю, – с этими словами она покинула зал, оставив брата с сестрой наедине.
Тем временем на другом конце города, в опрятном выбеленном доме в два этажа, происходили схожие события. Илинея отправилась вместе с родителями еще засветло. И уже по дороге в вычурной механической повозке начался допрос. Илинея лениво отмахивалась: ничего не знаю, ничего не видела, и вообще, досталось меньше всех. И хотя все это было правдой, ни сидящая рядом мать, ни находящийся за рулем отец не унимались. В конце концов девушка просто перестала реагировать на вопросы и молча смотрела в окно. Это было похоже на сон с открытыми глазами.
Когда они, наконец, добрались до дома, Илинея лишь уточнила, осталась ли ее комната там же, или ей перебраться в гостевую. Получив ответ, она поднялась под встревоженные взгляды на второй этаж. Ее комната была все такой же, какой она оставила ее семь лет назад, когда перебралась в академию – сначала учиться, а затем и преподавать искусство иллюзии. Даже старая учебная виолончель стояла на своем законном месте в углу. Собственно, за нее первым делом и схватилась девушка. Через несколько минут кропотливой настройки инструмента по дому разлилась тихая, угнетающая мелодия. Девушка, не мигая, смотрела в одну точку и медленно водила смычком по струнам. Музыка часто сопровождала ее мыслительные процессы, что не раз заставило ее родителей пожалеть о своем решении: не для того они в свое время нанимали ей учителей.