– Хорошо, Малон, с твоими обязанностями мы покончили. Однако я еще не отпускаю тебя.
– Весь к вашим услугам, Госпожа.
– Скажи, ты ведь много путешествовал и воевал, не так ли? Значит, хранишь, наверное, в своей памяти кучу всяких интересных историй. Почему бы тебе не рассказать какую-нибудь из них? Я до них большая мастерица. Садись, – она указала на скамеечку рядом с собой. – А я буду слушать.
Мне оставалось лишь молча повиноваться. Я с трудом уселся на низкую скамейку, не зная, куда деть колени и посмотрел на нее снизу вверх.
– Чтобы такое ей рассказать? Дьявол! – подумал я в раздражении.
Ничего толкового на мысль не приходило.
– Признаться, Госпожа, я не совсем готов к рассказу. Да и мои слова могут показаться вам слишком грубыми. Они больше к месту на бивуаке у походного костра, чем в дамском будуаре. Боюсь, что некоторые выражения заставят вас покраснеть. К великому моему сожалению, я плохой рассказчик. Вам будет скучно со мной. Прошу простить меня, госпожа.
– Мой храбрый капитан! – услышал я в ответ. – Ты ни в чем не виноват передо мной. И не думай, будто я не привыкла к простой речи и грубым выражениям. Я не упаду от них в обморок. Наоборот, крепкое словцо только украсит твой рассказ, как добрый суп выиграет от щепотки перца. Я вижу, что ты парень скромный, не любишь хвастать заслугами. Но ты обучался в университете, так что должен уметь красиво говорить, этому вас учили на диспутах. Наслышана я о студентах и их пирушках. Больших забияк и нечестивцев трудно даже представить. И мне не приходилось слышать о паршивых овцах в их стаде. Так что, мой милый, не играй в грубого вояку, коли не таков.
Вот так отповедь! Да, Габриэлла была одарена не только красотой, но и бойким умом.
Собравшись с мыслями, я поведал Габриэлле солдатскую байку про рыцаря и горожанку, все же опустив наиболее похабные выражения. Она очень живо отреагировала на эту историю и долго смеялась. А успокоившись, тут же потребовала другую. Как будто невзначай она переменила позу, слегка натянув и подняв низ платья, и среди кружев я увидел обтянутые шелковыми чулками щиколотки. Эта стерва еще и испытывала меня! Однако, если таким образом Габриэлла де Фруссар решила проверить свою привлекательность на мне, ей стоило сразу задрать подол до живота и раздвинуть ноги как можно шире. Я не собирался реагировать на ее позу и продолжал сидеть с каменным лицом.