».
Жеребьевка проводилась публично, на площади Синьории. Специальные мешки (borse) наполнялись восковыми табличками с именами одобренных кандидатов. Церемониймейстер, обычно слепой мальчик (дабы исключить подтасовку), извлекал имена будущих правителей. Лука Ланфредини, хронист того времени, писал: «Удивительное зрелище – видеть, как могущественные банкиры и купцы трепещут перед слепым отроком, чья рука может вознести их к власти или обречь на забвение».
Система divieti – политических ограничений – превратила флорентийскую политику в настоящий фарс. Если вы уже занимали должность, вам был заказан путь во власть на определенный срок. То же касалось ваших родственников до третьего колена. Разорившиеся граждане и должники казны автоматически исключались из политической жизни.
Франческо Гвиччардини, современник Макиавелли и не менее острый наблюдатель, рассказывал забавную историю о купце Пьеро Строцци: «Сей почтенный гражданин, желая попасть в Синьорию, развелся с женой, дабы избежать родственных связей с неугодными режиму семьями. Однако через месяц выяснилось, что его сын тайно торговал с изгнанниками, и Строцци опять оказался под запретом. В итоге остался он и без власти, и без жены».
Краткосрочность должностей – от двух до шести месяцев – создавала атмосферу постоянной нервозности. Флорентийские чиновники напоминали актеров, которые едва успевали выучить свою роль, как их уже сменяли новые исполнители. Агостино Веспуччи (дядя знаменитого мореплавателя) как-то остроумно заметил: «Во Флоренции власть подобна женщине легкого поведения – каждый может ею обладать, но недолго».
Три столпа флорентийской власти – Tre Maggiori. Три высших органа городского управления – представляли собой сложную систему сдержек и противовесов, которая на практике часто превращалась в театр абсурда.
Совет Двенадцати Добрых Мужей состоял из представителей различных кварталов города. Но «доброта» их была весьма относительной. Бенедетто Деи, флорентийский хронист, записал случай 1487 года: «Один из 'добрых мужей', мессер Антонио Ридольфи, во время заседания так разгневался на коллегу, что швырнул в него чернильницей. Попал в герб республики на стене. Пришлось прервать заседание для уборки чернил с лилий Флоренции».
Совет Шестнадцати Знаменосцев должен был представлять военные интересы города. Ирония заключалась в том, что большинство гонфалоньеров никогда не держали в руках оружия серьезнее торгового ножа. Лоренцо Торнабуони рассказывал: «