Боевой путь самого Николая Левашкина начался в 1943 с 1-го Украинского фронта, а в 1944 году он выполнял задачи командования уже на 3-ем Белорусском фронте. Будучи лётчиком, в одном из боёв был сбит. Возможно, в тот момент его жизнь и судьбу всего рода в будущем спасла ещё одна на первый взгляд незначительная деталь: свой парашют Николай Алексеевич всегда складывал сам, не доверял это никому. О том роковом бое практически не рассказывал, потомкам известно лишь, что после ранения летать Николаю Левашкину было уже нельзя, и после восстановления, 5 августа 1943 года, службу продолжил он уже в танковой разведке. Внучка Надежда до сих пор с большим почтением с гордостью вспоминает о том, что дед был лётчиком в таком юном возрасте и участвовал в боях.
Кстати, попасть в подразделение танковой разведки было непросто: кандидатам предлагалось решить 5 задач на логику и аналитическое мышление. Нечасто претенденты справлялись и с тремя, а Николай Алексеевич решил 4 из 5, о чём впоследствии рассказал своему внуку Юрию. Так и решилась его судьба.
2 июля 1944 года Николай Левашкин в составе 35 гвардейской танковой бригады участвовал в освобождении от немецко-фашистских захватчиков города Вилейка (ныне Минская область Республики Беларусь). Он одним из первых ворвался в этот населённый пункт и принял активное участие в уничтожении противника. После того, как город был очищен, немец пошёл в контратаку со стороны станции Вилейка. В её отражении гвардии сержант Левашкин также сыграл большую роль. Находясь во взводе разведки, выполнял поставленные ему задачи по выяснению данных о противнике, в ходе одного из боёв был ранен. Наградной лист на формулировки скуп, однако за эти бои наш герой получил высокую награду. Командование высоко оценило мужество и героизм Николая Алексеевича – за этот подвиг ему был присвоен Орден Красной Звезды.
Таких орденов у Николая Левашкина по праву должно было быть 2 – у его взвода на счету не менее выдающееся достижение. Но в тот раз гвардии сержант Левашкин от наград остался в стороне, хотя и пребывал в самом эпицентре события и жизнь его висела буквально на волоске. Уже после войны Николай Алексеевич рассказал родным о своём подвиге чуть подробней.
Танковая разведка… Понятно, что от слова «разведка» здесь явно остаётся лишь необходимость выяснить рекогносцировку противника: элемент скрытности при передвижении трёх-четырёх многотонных машин отсутствует, а вот рискуют разведчики серьёзно – с большой долей вероятности, их перемещения прекрасно видно и слышно врагу. И вот в таких условиях, осознавая, что к экипажу приковано максимальное внимание противника, Николай был вынужден выглянуть из люка – иначе выполнить боевую задачу командования было невозможно. Данные получены, но и цена за это велика: оценивая обстановку, он полностью высунулся из танка. Огневая точка располагалась в трёхэтажном здании. Фашист своего шанса не упустил – пулемётная очередь прошила оба колена героя. Экипаж совершил возмездие – прямым ударом сбил угол дома. Враг был уничтожен, но Николая Алексеевича сослуживцы вынуждены были оставить там же, так как нужно было дальше выполнять поставленную задачу. Его перевязали, оставили оружие, сказали, что заберут на обратном пути. Под деревянным мостом, с автоматом и гранатой, он ждал возвращения разведгруппы. Несмотря на тяжёлое ранение, у бойца не было даже права на стон – этим путём отступали немцы. К счастью для всей ныне большой семьи Левашкиных, времени и желания заглянуть под мост у фашистов не нашлось. Ребята из его танкового взвода слово своё сдержали и на обратном пути Николая Левашкина забрали.