Так выглядит картина отселения в сухих фразах научных публикаций. Других опубликованных деталей этого поспешного отселения более тысячи человек и менее поспешного, но также безоговорочного отселения еще более 9.000 человек, найти не удалось. В то же время, работая над этой книгой, автор много беседовал со специалистами, так или иначе общавшимися с местными жителями, пострадавшими от взрыва 1957 г. Один из них – Игорь Клементьевич Дибобес (1930—2015) с 1958 г. возглавлял филиал «Института радиационной гигиены» в Челябинске, который позже был преобразован в «ФИБ-4». Он вспоминает, что отселяемые деревни были сравнительно зажиточными, с крепкими домами и налаженным хозяйством. После срочной эвакуации людей переселили в наспех сделанные «финские» домики, плохо утепленные и слабо приспособленные к особенностям местного климата. В результате довольно быстро люди стали оставлять выделенные им дома и разъезжаться кто куда (Дибобес, частное сообщение, 1999).
Таким образом, незамедлительно после образования ВУРСа были предприняты следующие экстренные меры:
– эвакуация населения ближайших населенных пунктов, в которых потенциальная доза внешнего облучения за первый месяц могла превысить 100 бэр;
– санитарная обработка эвакуированного населения с заменой их личной одежды, запрет на вывоз личного имущества и запасов продовольствия;
– введение радиационного и дозиметрического контроля на наиболее загрязненной части территории ВУРСа, ограничение доступа посторонних на загрязненную территорию.
2.3.5. Меры безопасности для неэвакуированного населения
Иная обстановка сложилась на остальной территории ВУРСа, жители которой не попали под первую волну отселения. Специалисты сочли, что в соответствии с нормами чрезвычайного («аварийного») периода уровни внешнего облучения на этой территории не создавали угрозы для здоровья людей ни в первый год после аварии, ни в последующие годы. Главная угроза здоровью населения заключалась в опасности внутреннего облучения за счет употребления загрязненного продовольствия (Антропова и др., 1990).
Учитывая это, в первые дни после аварии было принято решение о снабжении населения чистым продовольствием взамен загрязненного. На практике это означало, что производились обмеры на предмет радиоактивности различных видов продовольствия (сложенного в бурты картофеля, зерна, крупного рогатого скота и т.д.). В случае превышения допустимого уровня радиоактивности, это продовольствие и животные уничтожались, а хозяева получали компенсацию. Этот процесс получил название «бракераж» и проводился в течение 2—3 лет после аварии. Осуществляли подобный контроль и «бракераж» специальные радиологические группы санитарно-эпидемиологических станций (Антропова и др., 1990; Дибобес, частное сообщение, 1999).