Учёные опустили батискаф в самую темную часть пруда, там, где давно не сплавляли лес, но где оставались затопленные подводные отложения. Камеры, установленные на борту, должны были зафиксировать любой объект, находящийся в подводной тьме. Когда батискаф вернулся на поверхность, записи на плёнке оказались совершенно пустыми. Всё, что удалось зафиксировать – это невообразимые искажения, напоминающие бесформенные тени и пятна.
При очередной попытке батискаф погрузился ещё глубже. И вновь камера засняла нечто, что невозможно было объяснить: тени людей, зависшие в воде, но не движущиеся. Эти фигуры казались настолько чуждыми и неестественными, что камера едва могла зафиксировать их. При этом с глубины исходило такое давление, что приборы едва выдерживали.
Позже, когда учёные попытались разгадать тайну исчезновения своих коллег, оказалось, что большинство участников экспедиции пропали без вести. Следов их тела не было найдено, но многие утверждали, что перед исчезновением они оставили в воздухе неясные шёпоты и взгляды, как будто кого-то или что-то затягивало в глубины пруда.
Сегодня, несмотря на то, что пруд стал местом для отдыха, с его поверхности поднимался пар в холодные утренние часы, и туман, кажется, скрывает что-то неизведанное. Рыбаки, уверенные в том, что здесь всё ещё живут тени прошлого, сторонятся самой тёмной части пруда. А те, кто забрел слишком близко, порой шепчут, что на воде можно увидеть неясные фигуры, двигающиеся в темных водах, как если бы они ждали, чтобы снова вернуться на поверхность.
И хотя всё это происходит в тени забытой истории, второе дно пруда, несмотря на годы и перемены, остаётся местом, полным тайн, под которые не стоит заглядывать слишком глубоко.
4. «Болт и тварь из пруда»
Зовут меня Диман, мне тогда было шестнадцать, дело было в девяносто восьмом, в августе, аккурат после дефолта. Мы с корешем Саньком, по кличке Болт, тусовались у дамбы. Ну, как тусовались – пили «Балтику» из пластиковых бутылок, курили «Яву», орали песни «Сектора Газа». Санек был из тех, кто вечно лезет на рожон: то с гопниками с Ленина зацепится, то ментов дразнит. А я больше по приколу, за компанию.
В тот вечер мы решили спуститься к воде, к самому краю дамбы, где бетон уходит в пруд. Там был такой закуток, где пацаны граффити мазали – типа «АМКАР» и всякое. Санек начал трындец про водяного, мол, старики говорили, что в пруду живет тварь, которая еще со времен Шуваловых там плавает. Я ржал, говорю: «Болт, не гони, это тебе бабка твоя накурила». А он серьезно так: «Диман, я сам видел, как в прошлом году тут вода круги пускала, а рыбы не было».