». То, как она произносила слово «
его», сказало все, что ему нужно было знать.
Дэниел тихо двинулся по дому, перешагивая через скрипучую половицу возле комнаты матери. В шкафу дальней комнаты, за стопками пожелтевших газет и старой одежды, стояла картонная коробка, в которую после смерти бабушки были наспех убраны семейные фотографии. Его мать была слишком расстроена – или, возможно, слишком равнодушна, – чтобы упорядочить их.
Он вытащил коробку на свет и принялся перебирать ее содержимое. Фотографии, сделанные бабушкой: пейзажи с голубым небом, дети, смеющиеся в освещенных солнцем садах. Простые моменты, запечатлённые с радушием.
«Ты везде видела красоту», – пробормотал Дэниел, рассматривая каждое изображение, как картину.
На дне коробки, завернутая в выцветший шелковый платок, лежала ее Leica M3. Он медленно поднял фотокамеру. Вес удивил его – не столько физический, сколько эмоциональный. Тяжелее, чем следовало бы ожидать.
Старинная камера была шедевром мастерства середины века. Хромированный корпус потускнел от возраста. Стекло дальномера треснуло по диагонали, расколов мир надвое. Но объектив – 50-миллиметровый Summicron – был в идеальном состоянии. Она всегда говорила: «Держи глаз чистым, даже когда все вокруг рушится». Потрескавшийся кожаный ремешок все еще хранил призрак ее прикосновений.
Дэниел сел на пол, положив камеру на колени. Это простое действие всколыхнуло воспоминание. Не просто момент. Что-то более глубокое:
Ему было шесть лет. Он стоял в ее саду.
Его руки были слишком малы, чтобы удержать камеру, поэтому ее руки поддерживали его, с заботой и любовью. От нее пахло тимьяном и ромашкой. Ярко светило солнце, и она объясняла ему что-то о кадрировании света через листья яблони. Он не понимал слов, только восхищение в ее голосе.
Она была неудержима – женщина, работавшая на полях в военное время, а затем бросившая вызов всем ожиданиям, покинула свою простую деревню, где многие не умели ни читать, ни писать. Она проделала весь путь до Сиэтла, чтобы поступить в колледж и совмещать учебу с работой на заводе.
«Ты всегда двигалась вперед, – прошептал Дэниел, проводя большим пальцем по камере. «Даже когда мир говорил тебе оставаться на месте».
Он вспомнил ее рассказы о работе с трудными подростками, ее гордость, когда она рассказывала об их достижениях. Почетные звания, которые она получила, – ветеран труда, труженик тыла – значили для нее меньше, чем изменения, которые она наблюдала в молодых отпрысках.