Сэр же Ральф сильно опечалился таким поступком короля, хотя сам и дал повод к замирению лордов и их возвращению под власть законной короны. Нужда в постоянной блокаде замков отпала, и он вынужден двигаться дальше к владениям мятежников, что, само собой, означало расставание с прекрасной дамой. Но тут уж ничего не поделаешь – становиться ещё одним нарушителем присяги Ральфу никак не хотелось. Несколько расстроенная леди Вайолет утешила своего поклонника тем, что пообещала незримо всегда находиться рядом с ним, а уж когда тому невмоготу станет от разлуки, то и появляться в его походном шатре. Потому Ральф направился дальше во главе своей армии в добром и весёлом расположении духа, правда, очень часто ему становилось невмоготу. Невмогота – видать, от одиночества. Это с рыцарями нередко случается. Но это уже не могло помешать выполнению задачи, которую он, если вспомнить, сам на себя и возложил.
Теперь ему предстояло навестить лорда Барримора и достойно наказать того за изменничество. В этом случае сослаться на дурость никак не получится: Барримор относился как раз к тем лордам, которые не занимались рыцарскими пустяками, он добывал в Кембрийских горах олово в количествах, которые обеспечивали чуть ли не треть потребностей королевства, и никакой явной выгоды ему от участия в мятеже со стороны не виделось. Но он примкнул к изменникам, стало быть, выгода имелась! Эту ситуацию сэр Ральф отчётливо сознавал, потому и не собирался ограничиваться простой осадой поместья упомянутого лорда. Да и воины Ральфа давно уже маялись от безделья и отсутствия достаточного количества прекрасных дам и мечтали о подвигах, как вполне себе нормальные рыцари. У замков Джеймса и Итана их военачальник не дал им такой возможности, да и развлечения в виде потешных поединков категорически запретил во избежание случайных смертельных травм, ранений и огорчений.
Может, кто-то и воспринимает сражения и битвы как развлечения от скуки или повод к свершению подвигов во имя очаровательных дам сердца, но, когда дело доходит до натуральных встреч с безжалостным врагом, что-то о развлечениях не вспоминается, и прошлая скука представляется в виде очень даже достойного времяпрепровождения.
Кто бы мог подумать, что волшебник Гуальтьеро настолько верен своему хозяину, что сбежит от войска Оскара на помощь Барримору! Но чужая душа – потёмки, тем более, душа волшебная, и, вполне вероятно, что для Гуальтьеро лорд не настолько важен, как оставшиеся без самцов фермы львов и страусов. Может, и так или ещё как, суть остаётся: волшебник прихватил своё звериное войско и скрылся от Оскара.