Только против предрассудка введение еще могло бы выступить, будто чистая воля не предлагала бы в такой же мере расположения для самого прочного содержания этики, как понятие чистого познания для содержания естественных наук. Поскольку чистая воля соотносится с правоведением и с государственным правом, то всякое сомнение, направленное в сторону того скептицизма, заранее устранено. Но в проблеме этики прежде всего должно зависеть от этого принципиального решения.
Ибо ничто не вредит проблеме этики глубже и внутреннее, чем подозрение в субъективности ее содержания. Бледный отблеск этого, конечно, падает на основополагающее различие между бытием и долженствованием, как мы это рассмотрели. Долженствование, как чистое хотение, должно иметь право утверждать обеспеченную ценность бытия. Всякое сомнение в этом было бы не только ложным идеализмом, но подкопом и срывом идеализма. Идея – не химера, а плодотворное и непогрешимое ведущее понятие всемирной истории. Чистая воля должна будет стать методическим средством того содержания, которое идея нравственности, которое этический идеализм должен реализовать. Чистая воля станет волей исторического бытия, исторической действительности. И в этой исторической действительности она приведет понятие человека к явлению.
Обнаружится, что противоположность между государством и человечеством – лишь кажущаяся. Стремясь обосновать единство человека в единстве государства, мы отнюдь не отрываем человека от человечества; напротив, мы тем самым овладеваем верным средством, чтобы привести противоположность между отдельными людьми и универсальным человечеством к истинному снятию. И человечество лишь на этом методическом пути станет этической идеей; тогда как в ином случае оно остается мыслью благочестивой веры, которая в лучшем случае опирается на свою противоположность, а именно на натуралистическое понятие; ибо не больше, чем это, представляет собой телеологический принцип единства человеческого рода.
Такого рода обоснование, однако, в конечном счете свелось бы к тому же, к чему сводится государство, когда оно основывается на единстве народа. Чистая воля отвлекает от этих натуралистических иллюстраций; она стремится использовать понятийные конструкции, в которых правоведение способно конституировать и обосновывать единство юридического лица.