Брамины были рады услышать это и тут же принесли паланкин, посадили в него Муни и отнесли его к царю. Царь Джанака сидел в этот момент в зале Дурбар. Как только он увидел сияющее лицо Аштавакры, он почувствовал по отношению к нему порыв поклонения. Царь простерся перед мудрецом, растянувшись на полу всем телом и вытянув руки вперед. И сказал:
– Свами, какова цель твоего визита в это место? Если я могу что-то для тебя сделать, пожалуйста, скажи мне.
Удовлетворенный тем уважением, которое было ему оказано, Аштавакра Муни сказал:
– Сперва, пожалуйста, скажи мне: чем провинились пандиты, которых ты посадил в тюрьму? А уж потом мы сможем обсудить всё остальное.
– Они не смогли доказать утверждение Писаний о том, что Знание Себя может быть обретено в течение того короткого времени, которое нужно, чтобы человек расположил вторую ногу во втором стремени после того, как первая нога уже помещена в первое стремя. Поэтому я посадил их в тюрьму. Я сделал это, чтобы обнаружить, истинно ли это утверждение, – сказал царь.
– Ну и абсурд! – ответил Муни. – Разве мы можем сказать, что утверждение Писаний неистинно только потому, что не может быть доказано? Я заявляю, что каждое слово там – это правда.
– Ну, если так, то я прямо сейчас прикажу привести моего коня. И я молю тебя о том, чтобы ты сделал мне одолжение и доказал, что то, что сказано в Писаниях, правда, – сказал царь.
– Поскольку твое желание – хорошее, я счастлив. Но, я полагаю, ты знаешь, что посвящение в реализацию не может быть дано тому, кто не готов для этого. Если ты хочешь получить такое посвящение, ты должен иметь полную веру в меня и сначала освободить пандитов из тюрьмы. А после этого, если ты приедешь в лес верхом, я оценю твою готовность и дам тебе упаде́шу (инициацию), – сказал Аштавакра.