Когда она, наконец, пришла домой, то с огромным удовольствием сбросила ненавистные туфли, со вздохом облегчения швырнув их куда подальше, плюхнулась на диван, словно мешок с картошкой, и разрыдалась горько и отчаянно.
Мама, увидев пятки дочери, глубоко вздохнула, словно вдыхая всю боль мира, и открыла аптечку.
– Горе, ты мое! – сказала мама, качая головой. – Что же ты такое надумала? Семь километров шагать пешком в туфлях! Это же семь кругов ада, а не дорога домой!
Устройство на работу вновь было отложено в долгий ящик. Карьера на заводе была отложена до лучших, точнее, до «заживших» времен. Мозоли заживали долго и мучительно, превратившись в настоящие мини-кратеры. Ничего надеть на израненные пятки Илонка не могла, кроме, разве что, валенок, да и то с осторожностью.
Брат как-то вечером, спустя неделю, заглянул домой, словно только что вернулся из параллельной вселенной, где времени не существует, и поинтересовался, почему Илонка пропала с радаров.
Мама горестно вздохнула и рассказала печальную сагу о мозолях и разбитых мечтах. Брат вздохнул, как будто ему только что сообщили о конце света, но тут же вспомнил, что у него еще совещание по спасению галактики. Он посмотрел на Илонку, как на маленького, очень странного ребенка, покачал головой и только и сказал, с видом умудренного жизнью философа:
– Ясно. Надеюсь, через неделю все заживет.
Да, через неделю пятки, наконец, зажили, оставив после себя лишь смутные воспоминания о боли. А к этому времени наступил октябрь с дождями и холодами, встретив Илонку не только прохладой, но и прохладным отношением к пешим прогулкам. Илонка прошла медкомиссию, которая, кажется, была единственной вещью, которая не причинила ей физической боли, и наконец-то, она осторожно перешагнула проходную завода, готовая к новым испытаниям.
И вот Илонка, чувствуя себя первооткрывателем нового континента, а не просто новичком на заводе, шагнула на огромную территорию. Огромная – это было слабо сказано. Это был целый индустриальный город, раскинувшийся на километры, с бесчисленными корпусами, похожими на гигантские серые коробки, каждая из которых, казалось, скрывала в себе некую тайну, а то и пару заблудившихся душ. Илонка, как обычно, немедленно заблудилась. Пришлось несколько раз спрашивать дорогу, пытаясь объяснить, что ей нужен не просто цех, а ее цех – номер 13, который, по ощущениям, находился где-то на другом конце этого мира. Каждый раз, когда она спрашивала, ей указывали в разные стороны, и Илонка начинала подозревать, что цех №13 – это миф, а она – героиня какого-то запутанного лабиринта.