Отец медленно закрыл книгу, бережно положил её обратно на полку.
– Ты читал «Войну и мир»?
– Мы будем проходить её только в следующем году.
– Вот. Это… Невероятно гениально написанное произведение. Невероятно. Каждое слово, которое Толстой здесь использует, подобрано не просто так. О нём знает весь мир, потому что иначе быть не может. Не может о нём не знать весь мир. Но… Ты ж так никогда не сделаешь. Ну как ты ни старайся, ты к этому можешь только немного приблизиться. Совсем немного. И только в том случае, если будешь очень старательно себя культурно развивать. Ты должен знать всё, что только можешь, или хотя бы стремиться к этому, иначе, я говорю, ты топчешься на одном месте.
Ник вышел из комнаты отца злым на эти глупейшие мысли, которые последние пятнадцать минут больно бились об его лицо, не давая ни секунды передохнуть.
Он вернулся к себе за стол и в тот вечер написал аж семь страниц книги. Лёг спать в половину третьего ночи.
Экзамены дались ему сложно, однако, вопреки мыслям отца, Ник всё-таки сдал их, хоть и на минимальный для того балл. Впереди оставались ещё два года, которые должны были пройти в школе и за которые было необходимо подготовиться к последним, главным экзаменам. С учётом неимоверно серьёзного отношения к ним отца Ника, им были установлены некоторые правила, согласно которым, Ник был обязан готовиться к экзаменам минимум по четыре часа в день после школы, а писать он мог не более часа. Он бы никогда не согласился с этим законом, если бы не обещание отца перестать давать ему деньги на питание. Оно, как он потом говорил, привело его в чувство. Ник же не мог отказаться от денег. Он не мог сказать: «Мне не нужны твои деньги, пап, мне плевать на то, что ты не любишь и не понимаешь мои рассказы, я всё равно буду посвящать им большую часть своего времени, что бы ты тут мне не говорил.» Не мог. Или не смог, суть одна – он эти условия принял.
В конце лета перед последним годом обучения в школе, они всей семьёй полетели отдыхать на море. Родители скопили на эту поездку очень много денег, поэтому программа той недели вышла достаточно насыщенной для того, чтобы Ник (пускай и только на какое-то время) вообще забыл про все обиды. И когда он вернулся, он сделал странное наблюдение: за эту неделю он почти совсем не думал о творчестве. Он просто наслаждался жизнью, он будто впервые смог почувствовать, что такое отдых.