После одной остановки, на которой наш герой выходил купить бутылку пива, к нему подошла проводница и энергично бросила:
– Я тебе шлёпну, так шлёпну! Сейчас вызову милиционера! – добавила она, удаляясь.
– Это я, дурак, задел её по попе, когда поднимался в вагон. Но – пойду, извинюсь.
Возвратившись, проговорил:
– Надо же! Я ей: «Извиняюсь!», а она: «Хочешь, я дам тебе свой красноярский адрес?» Ну что ты будешь делать с этими бабами!
Мы с ним выходили на одной станции. Прощаясь, он, после некоторого колебания, поцеловал спящую Галю, проговорив: «Пусть она увидит во сне, что я к ней пришёл», и Наташу, которой раньше этого дал свой новосибирский телефон «на случай, если тебе нужна будет какая-либо помощь».
Я шёл на выход вслед за ним. Ещё на ступеньках вагона, он, глядя на перрон, сказал негромко:
– А вот и Орловские! Уже меня встречают!
Сойдя, он медленно направился к двум дюжим мужчинам, стоящим поодаль, которые, однако, увидев его, не сдвинулись с места, в чём я усмотрел злой смысл. Дальнейшим моим наблюдениям помешала густая толпа пассажиров, покидающих вагон и спешащих в него на короткой остановке поезда у станции Анжерская.
9 мая утром ехал я с женой на дачу пригородным поездом. Народу было не густо, так что много мест пустовало. Поезд уже тронулся, когда в вагоне появился высокий человек в камуфляжной одежде с большой чёрной собакой на поводке. Он прошёл мимо нас в середину вагона.
– Папаша, ты что разлёгся? Ну-ка, давай! двигайся, двигайся! Развалился! Ты не дома находишься! – услышал я грубый голос за своей спиной.
– Мог бы повежливей! В такой день тревожишь старика!
– Это я с тобой вежливо разговариваю, а невежливость мою ты увидишь, если будешь вести себя здесь по-домашнему!
Меня неприятно тронул этот диалог. Я удивился грубости и нетактичности – свободных мест было много, и можно было не беспокоить уставшего пожилого человека. Я оглянулся. И невольно залюбовался видом грубияна. Вошедший был похож на одного из моих соседей по даче, такой же высокий, или лучше сказать – большой. Хорошо сложенный, он даже сидя казался стройным. Лицо типично русское, но не смазливое, как у Иванушки-дурачка, а мужественное, каким мы представляем себе Александра Невского, только, пожалуй, более скуластое. Этот человек был сероглаз, чисто выбрит и украшен широкими усами во всю длину рта. Волосы, казалось, были немного с рыжинкой.